Десятого апреля 1860 года "третейский суд" в составе литераторов Павла Анненкова, Александра Дружинина, Степана Дудышкина и Александра Никитенко рассмотрел конфликт, возникший между писателями Иваном Гончаровым и Иваном Тургеневым. Гончаров обвинял Тургенева ни много ни мало в плагиате.
Писатели познакомились в 1847 году на вечере у Белинского. Подружились, стали часто переписываться. Хотя позднее это многим покажется странным. Среди коллег по русскому писательскому цеху у Тургенева не было друзей, а со многими и вовсе были натянутые, а часто и враждебные отношения, в частности, с Львом Толстым и Достоевским. Автора "Отцов и детей" за глаза называли "литературным барином". Светский человек, вращавшийся в высших сферах петербургского общества. Да и круг людей, с которыми он сошелся близко, говорит сам за себя: военный министр Милютин, министр народного просвещения Головнин, министр финансов Рейтерн. К тому же Тургенев большую часть времени проводил в Париже, где и были у него друзья – Гюстав Флобер, Альфонс Доде, Эдмон де Гонкур, Эмиль Золя.
Однажды Гончаров как-то рассказал Тургеневу об основных идеях своего еще ненаписанного романа "Обрыв". Поведал о сюжетных коллизиях, характерах героев. А после публикации в 1859 году в журнале "Современник" "Дворянского гнезда" Тургенева, Гончаров был неприятно удивлен тем, что персонажи этого романа, как ему показалось, списаны с героев еще недописанного им "Обрыва", имеют схожие характеры и судьбы.
Гончаров сгоряча обвинил Тургенева в краже его идей. И даже якобы потребовал от Тургенева убрать из "Обрыва" часть эпизодов, и тот согласился. После этого писатели внешне продолжали знакомство, встречались у общих друзей, на литературных вечерах, но переписываться стали реже.
А в начале 1860 года в "Русском вестнике" был напечатан роман Тургенева "Накануне". Писатель послал Гончарову номер журнала. А тот снова обвинил Тургенева в плагиате. Дело едва не дошло до дуэли. Наконец, Иван Сергеевич предложил устроить третейский суд. На нем другие писатели должны были решить, заимствовал ли он фрагменты "Обрыва" в своих романах. Гончаров согласился.
"Судьи" постановили, что "произведения Тургенева и Гончарова, как возникшие на одной и той же русской почве, должны были тем самым иметь несколько схожих положений, случайно совпадать в некоторых мыслях и выражениях, что оправдывает и извиняет обе стороны".
После этого язвительный Дмитрий Григорович верно заметил, что из суда ничего не вышло, кроме смеху. Хотя этот спор двух классиков до сих пор остается до конца неразрешенным и не совсем ясным. А если исходить из решения "третейского суда", то вообще непонятно, кто у кого и что украл.