"Можно достаточно спокойно реагировать на любое заявление, которое делается с той стороны. Это "психологическая операция", это ложь, откровенная манипуляция, это стремление просто людей завести в лабиринт, из которого нет выхода. То есть они постоянно лгут. И эти манипуляции с сознанием, попытки подменить реальное знание – они очень активно используют то, что работает с нашими мозгами, точнее, с их мозгами, потому что у нас есть возможность альтернативы, у них нет. Они пытаются так вести себя со своим народом – они пытаются манипулировать, натянуть "информационный колпак" и диктовать свои условия, подменяя сознание, миропонимание своими манипуляциями. Нет никакой ответственности за ложь, никакой ответственности за подмену фактов. Сегодня они говорят одно, завтра другое, а послезавтра говорят: "А вообще, все это была манипуляция. А теперь мы вам скажем правду, но завтра она может перестать быть правдой"", – так охарактеризовал действия Киева посол ЛНР Родион Мирошник в эфире программы Павла Астахова на радио Sputnik.
"То, что происходило в 2014 году в Луганске, Луганской Народной Республике – тогда еще Луганской области, – это был массовый подъем людей. Это был ответ на переворот в Киеве, на начало АТО, на давление со стороны Киева. Тогда люди абсолютно осознанно, абсолютно понятно сказали: "Мы жить с этим режимом не хотим. Нам необходимо принять решение, мы не будем жить под Киевом, под этим внешним давлением". И люди нашли достаточно корректную форму, они ведь не хотели воевать, они сказали: мы хотим уйти, потому что имеем право на самоопределение. Мы не хотим рвать отношения с Россией, хотим говорить на русском языке, ходить в свою церковь, хотим помнить свою историю. Мы родина "Молодой гвардии", мы не хотим поклоняться Бандере. Поэтому это была для нас очень важная история. И примерно за две недели мы организовали тогда проведение референдума и органы местной власти, депутаты и огромное количество людей моментально вписались в эту историю. Мы провели тогда референдум на высочайшей эмоциональной волне. Люди не давали закрыть участки иногда до двенадцати – до часа ночи, потому что туда стояли очереди", – напомнил Родион Мирошник.