Автор Ярослава Бычкова
История Нобелевской премии по математике ежегодно традиционно вспоминается во время Нобелевской недели. Порой рассказ о личных переживаниях отходит на второй план, и эксперты пытаются подобрать другие объяснения тому факту, что Нобеля по математике до сих пор нет.
Общепризнанная версия гласит: Нобель исключил математику из претендентов на премию исключительно по личным причинам. Между изобретателем динамита и первым кандидатом на премию в области математики оказалась дама, которая отдала предпочтение последнему. Расстроившиеся личные отношения и подтолкнули Нобеля на исключение математического направления, говорит завотделом Института прикладной математики им. М.В. Келдыша РАН Георгий Малинецкий. И работы по аналитическим функциям, расчетам вероятностей и дифференциальных уравнений остались без награды:
"Втискивать в Прокрустово ложе людей творческих профессий, а именно литераторов или математиков, на мой взгляд, не стоит. И поэтому Нобелевская премия присуждается и имеет высокий рейтинг в сфере естественных наук. Если мы чуть-чуть отходим от естественных наук, например, в экономике, то тоже много спорного. И хотя мы и говорим, что это случайное обстоятельство, поскольку Нобель был в плохих отношениях с Миттаг-Леффлером, который был естественным кандидатом на первую Нобелевскую премию по математике, в этом есть своя логика. И поэтому многие исследователи видели бы в этом, в получении Нобелевской премии, некий стимул, но в том, что ее не присуждают по математике, я вижу тоже и логику, и здравый смысл".
Сами математики полагают, что ученый просто забыл упомянуть математику, когда диктовал секретарю перечень наук, за достижения в которых будет выдаваться премия его имени. Согласно другой версии, Нобель не упомянул математику потому, что при создании динамита обошелся без нее. Вероятной также представляется версия, согласно которой Нобель хотел присуждать премию за достижения, приносящие конкретную и ощутимую пользу человечеству – математические достижения обычно, с точки зрения широкой публики, таковыми не являются. С этим согласен и Георгий Малинецкий:
"Давайте посмотрим на математику. Когда я читал лекции в США, меня удивило, почему математический факультет в ряде университетов находится в отделении изящных искусств. И действительно, по прошествии некоего времени понимаешь, что в этом есть своя логика. Если физики в чем-то ошиблись, то тогда понятно, что пример не будет согласовываться с теорией. Математика – это совершенно другая вещь. Великий Лейбниц, гений, который преуспел в математике, механике, истории, языкознании, юриспруденции, которого называют первым сумасшедшим гением, современник Исаака Ньютона, считал, что математика – эта наука о возможных мирах, это область творчества. Также как, например, нельзя сказать, кто более великий художник Ренуар, Репин или Айвазовский – их сравнивать бессмысленно, это разные люди, разные эпохи, страны, разные смыслы. Это же не соревнование на Олимпиаде, когда все решают голы, очки, секунды".
Однако современные математики не обделены вниманием, и количество премий внушает оптимизм, продолжает доцент кафедры высшей математики ВШЭ Дмитрий Дагаев:
"Филдсовская премия многими рассматривается как аналог Нобелевской премии по математике, ее получают молодые ученые за выдающиеся достижения. Абелевская премия была учреждена совсем недавно. С 2003 года ее получают математики за выдающиеся достижения, но уже без ограничений по возрасту. Кроме того, отдельные премии могут устанавливать институты. Например, Институт Клея установил в начала 21 века премию за решение семи сложных задач, одну из которых решил Григорий Перельман, и которому была присуждена эта премия".
Однако ни одна из этих премий так и не смогла побить популярность отсутствующей Нобелевской премии по математике: ведь за этим кроется тайна, которую пока никто не смог разгадать.
