Автор Михаил Шейнкман
Эта примета зоны конфликта в Нагорном Карабахе всегда работала безотказно. Если начинается обострение, значит – жди переговоров президентов. Каждый раз, когда лидеры Армении и Азербайджана анонсировали свидание, ему предшествовала стрельба на линии соприкосновения. Которая прекращалась практически сразу после рандеву Саргсяна и Алиева. Уже казалось, что они эту последовательность создают специально, чтобы потом никто не сказал, что они ни о чем не могут договориться. Но сейчас — не тот случай. Опять есть, что уладить. Но некому. Мало того, что их встреча даже не предвидится.
18 марта глава МИД Азербайджана Эльмар Мамедьяров официально констатировал провал мирного урегулирования. А 19-го здесь открыли огонь. Да так, что с прицелом на статус самого масштабного столкновения за двадцать один год перемирия. Пока этим "титулом" владеет летнее боестолкновение, когда стороны подключили артиллерию средней тяжести и не могли успокоиться несколько дней. Сопоставимым с ним по количеству нехороших предчувствий и тревожных ожиданий был и декабрьский конфликт. Азербайджанские военные тогда сбили вертолет НКР, впоследствии так и не доказав, что он реально угрожал их позициям. В Ереване, по крайней мере, до сих пор называют тот инцидент "беспрецедентной провокацией, приведшей к эскалации".
Нынешнему эпизоду определение еще не придумали. Но только потому, что пока не знают, когда и чем он закончится. Сейчас все указывает на то, что ситуация резко дестабилизировалась. Министерство обороны Азербайджана отчиталось о 20 убитых или раненых армянских солдатах в результате "тяжелого удара, нанесенного по врагу". В НКР заявили о трех погибших и четырех раненых. Но тоже признали, что это – заявка на самое серьезное продолжение.
Кто начал, уже не выясняют. Баку, впрочем, не очень-то и старается убедить, что не он. Регион застыл в ожидании армянского ответа. Все понимают, что он вряд ли будет только на словах.
Продолжит тему старший научный сотрудник отдела Кавказа Института стран СНГ Руслан Харабов.
— Несмотря на то, что обстановка здесь всегда напряженная, вроде бы ничего не предвещало такого развития событий. Почему опять обострение и опять с пометкой "самое масштабное"?
— Ситуация вновь обостряется по одной простой причине. Азербайджан не намерен мириться с нынешним статус-кво. Об этом представители азербайджанской власти говорили. Вместе с тем, следует отметить, что нынешнее ухудшение ситуации является продолжением прошлогодней напряженной обстановки. Тогда ситуация тоже была на грани фола. На сегодняшний день Баку, Ереван, Степанакерт находятся на пороге очередной полномасштабной войны.
— Как Вы думаете, насколько она все-таки возможна?
— Будем надеяться, что этого не произойдет. Баку как будто бы и желает таким образом решить проблемы Нагорного Карабаха. Но, с другой стороны, предстоящие первые Европейские игры в Азербайджане являются неким сдерживающим фактором для того, чтобы Баку не пошел на поводу своих амбиций. Ильхам Алиев, насколько я понимаю, твердо намерен провести столь значимые для его страны международные спортивные соревнования.
Об этом "замороженном" конфликте всегда говорили, что его состояние "тяжелое, но стабильное". И каждый раз, когда с каким-то далеким намеком надеялись на перемены, все время констатировали, что все по-старому. Теперь у этого определения может появиться зловещий смысл. Ведь старое, казалось, здесь закончилось 12 мая 1994 года режимом прекращения огня. Впрочем, может быть, все это обострение – только потому, что они давно не виделись без прицела. Ведь если встреча президентов даже не планируется, ее надо придумать. Или приметить, как здесь привыкли.
