Агент всегда был осторожен. Вот и сейчас: взял на почте секретное письмо, нарезал несколько кругов по городу и только тогда рискнул вернуться в гостиницу. Выйти из нее ему было не суждено. В конце мая 1913 года в Вене застрелился некто Альфред Рёдль.
Это был контрразведчик. Служил в Генштабе Австро-Венгрии, занимался разведработой против России, возглавлял агентурный отдел, дослужился до полковника. Однако в австрийской офицерской среде чувствовал себя некомфортно. Перед Первой мировой войной в австро-венгерской армии придирчиво относились к национальности и общественному положению человека, а к военным из "неблагородных" фамилий и, тем более, не из "титульной нации" – с плохо скрываемым высокомерием. У Альфреда Рёдля было и то, и другое. Во-первых, он выходец из малообеспеченной семьи, во-вторых – русин откуда-то с "задворок империи". Возможно, из-за чувства ущемленности в начале тысяча девятисотых годов он поддался вербовке и начал работать на русских. Завербовать его было нетрудно еще и потому, что Рёдль обожал деньги, роскошь и жизнь на широкую ногу. А кроме того, на него можно было надавить шантажом: Альфред тщательно скрывал свои гомосексуальные связи, но однажды, как говорится, шило в мешке не утаил.
Как бы то ни было, но в качестве двойного агента Альфред Рёдль принес много пользы Российской империи. Вторые "хозяева" обеспечивали ему прикрытие: русский Генштаб регулярно сдавал своему австрийскому агенту некоторую малозначительную информацию. Она не шла ни в какое сравнение с теми сведениями, что Рёдль добывал для русских на месте своей службы. Он был неуловим более десяти лет. Распознать в нем двойного агента сумел только один человек – его собственный ученик в школе контрразведки. За Рёдлем неусыпно следили до тех пор, пока он не совершил ошибку.
Ему нужно было зайти на почту и взять письмо на имя Никона Ницетаса. Это было его "русское шпионское" имя, которое он вдруг забыл! Пока ходил по городу, пока вернулся на почту, письмо уже вскрыли и деньги в конверте пересчитали. Этого Рёдль тоже не заметил. А войдя в свой гостиничный номер, увидел четырех австрийских офицеров и лежащий на столе револьвер с одной пулей.