Иными словами, не Кэмерон. Но тут важно, что и не "Титаник". Кабинет же не тонет. А его премьер этой сменой некоторых титров изобразила кипучую активность. И теперь она может с гордостью и чувством исполненного долга объявить: "пчела Мэй – я". Пчелы, правда, не только жалят, но и мед дают. У Терезы же с этим все больше никак. Да и жало у нее, как выясняется, не жало, а жалко. Все последние месяцы первым на заклание считался глава Форин-офиса Борис Джонсон. Собственно, он и вел себя так, чтобы не оставить Мэй вариантов. Критиковал за невнятный Brexit, открыто противостоял, нарочито эпатировал и даже откровенно хамил.
Кажется, он и в Москву летал только для того, чтобы дать Мэй повод. Вернулся же оттуда живым. К тому же в том самом пальто, которое он так предательски и беззастенчиво доверил Лаврову. После этого он – кто, если не конь в пальто? Троянский, само собой, или в переводе на эпос современного противостояния, российский конь. А ведь, между прочим, и в самой Британии, если еще не требуют "Бориску на царство", то исключительно потому, что это было бы уже как-то слишком по-русски. Но Мэй так и не хватило духа разобраться с Джонсоном под предлогом омоложения.
Пожалуй, самая значительная из перемен – это назначение лидером всех консерваторов прежде не самого выдающегося политика, экс-министра миграции, Брендона Льюиса. И тоже с оговоркой. Вроде бы это он теперь – первый человек правящей партии. Но получается у них, как в любимом опять же русскими женщинами тосте. Пусть муж – глава семьи, но жена – это шея, на которой эта голова держится. Так выпьем же за то, продолжит, наверное, большинство британцев, чтобы тори обязательно по этой шее получили.
