Автор Михаил Шейнкман
Если у властей Пятой республики был расчет на Чемпионат Европы по футболу, то он явно не оправдался. Ведь, возможно, они потому и подгадали скандальную реформу рабочих отношений под него, полагая, что французы слишком любят спорт номер один, чтобы портить его праздник протестом. Но себя они любят еще больше. К тому же, турнир – это только на месяц. А изменения трудового кодекса – на всю жизнь. И эту жизнь, считают уже миллионы, им явно хотят испортить.
Во Франции бастуют все. Впервые в истории взбунтовались уже и энергетики, хотя для них это – подсудное дело. Пока на один день, но на всех 19 АЭС сразу. Между прочим, это – три четверти всего французского света, который, если и не померк, то уже заметно потускнел. И это после того, как республику сразил топливный кризис. В ней заблокированы шесть из восьми НПЗ. Свыше 40% автозаправок – без капли горючего. А ведь и транспортники еще не остановились, как следует. Успеют. Манифестации проходят в режиме нон-стоп и это у них, похоже, надолго.
В ином государстве это уже назвали бы "цветной революцией". Или "мирной демонстрацией". И сам Франсуа Олланд, наверное, поддерживал бы справедливый гнев народа. Однако со своим он обходится без церемоний. И дело совсем не только в жестокой полицейской реакции. Но и, собственно, в реформе. Она явно версталась под работодателей. Они могут увеличивать персоналу рабочее время, сокращать зарплату, выгонять на улицу по облегченной схеме. И все без объяснений. А ведь трудовое законодательство оставалось едва ли не самым главным социальным достижением Пятой республики после войны. На него даже правые не покушались в свои годы.
Хотя это – правда, что во Франции всегда было проще убить, чем уволить. Неправда, что Олланд решил изменить это ради Франции. Настойчивость, с которой лидер социалистов, можно сказать, предает свои идеалы, вероятно, это должок перед спонсорами его президентской победы. Что-то же он должен был им пообещать. И очень даже не исключено, что именно это они ему и напомнили. Сроки-то поджимают. Выборы уже в 2017. И Олланду опять нужны деньги. Причем больше, чем в прошлый раз. Поскольку одной электоральной поддержки самому непопулярному президенту в истории республики уже явно недостаточно.
Но если он ради своего условного переизбрания все-таки планировал какой-нибудь "подвиг", то сейчас для него самое время. Уж как он будет выкручиваться – неизвестно, но один из его предшественников по имени Генрих в конце XVI века уже изрек: "Париж стоит мессы". И через год стал королем. У Олланда времени осталось не больше. Но если он и станет искать истину в "бурбоне", то, похоже, лишь для того, чтобы залить горе. Он твердо пообещал довести трудовую реформу до конца. Видимо, своего.
