Автор Ярослава Бычкова
Трагедия в Париже стала для Европы серьезным испытанием. Франсуа Олланд высказался за создание "большой и единой коалиции" для борьбы с ДАИШ (арабский акроним запрещенной в России террористической организации "Исламское государство") в Сирии с участием России.
Теракты в Париже перевернули отношение европейцев и к терроризму, и к российской операции в Сирии. Запад перестал говорить о том, что российская авиация наносит удары "не по тем целям". Директор ЦРУ Джон Бреннан упомянул о перспективе более тесного антитеррористического взаимодействия, а Обама позвал Россию в международную коалицию против ДАИШ.
Перед лицом общего врага странам НАТО и их союзникам сдерживать Россию в Сирии стало слишком невыгодно и даже опасно. Также сразу свелись на "нет" и любые попытки заигрывать с исламистами на Ближнем Востоке ради иллюзорных целей вроде смены "плохих режимов".
Теракт в Париже отразился не только на внешней, но и на внутренней политике Европы. Как сообщил депутат от соцпартии Доминик Лефевр, расходы на войну увеличат дефицит госбюджета, а потому надо будет сократить европрограммы. И при этом надо работать не только на уровне спецслужб, но и на уровне простых граждан, считает директор Центра политической конъюнктуры Алексей Чесноков:
"Каждый подобный теракт улучшает работу спецслужб, которые должны как-то реагировать с точки зрения технологии, новых методов. Но и террористы тоже как-то усовершенствуют свои методы. Но это зараза, с которой можно бороться только самыми жесткими способами. Но мне кажется, что действий правительства и спецслужб не достаточно будет, если у граждан не выработается такая, иногда может даже чрезмерная, привычка наблюдать за собственной безопасностью, сигнализировать спецслужбам при возникновении различного рода угроз. Пусть даже будут срабатывать ложные или случайные вызовы, но это будет лучше безразличия. Самое страшное, что работает на руку террористам и экстремистам – это безразличие граждан и их надежда исключительно на власть. В этом смысле граждане должны помогать".
Франсуа Олланд даже предложил ужесточить законы на случай чрезвычайного положения, что означает серьезные изъятия по линии прав человека. Однако причины случившегося слишком глубоки, и для их искоренения требуются весьма жесткие меры, настаивает президент Международной контртеррористической ассоциации Иосиф Линдер:
"Руководство страны, в которой в больших городах до 60% населения не являются французами, а общее количество мигрантов зашкаливает за 15% в стране, где существуют арабские анклавы, которые не подчиняются никаким законам, живут по своим правилам, даже полиция туда может входить только большими отрядами – тут кроме восстания ждать нечего. Страна, в которой тема национально-социальной интеграции провалена, она может вылезти только очень жесткими, сталинистскими методами. Французское правительство на это на сегодняшний день не способно. То есть для этого нужна либо очень мощная гражданская война, когда все общество встанет и через огромную кровь и усилия поменяет ситуацию. Либо Франция будет первым звеном в серии военных террористических действий, которые постепенно будут развязываться и в других странах ЕС".
И поэтому Европе надо быть готовой к подобному напору террористов, а значит, и Франция, пережив шок, должна серьезно проработать все необходимые меры. Говорит Алексей Чесноков:
"Я думаю, что это не только месть. Террористы всегда бахвалятся, всегда пытаются придать своим действиям моральную, более оправдывающую их позицию. Но на самом деле понятно, что такие теракты имеют очень четкое политическое содержание. Они должны повлиять по лидеров стран. Террористы, скорее всего, считали, что для Франции это будет шоком, что французское правительство откажется от ужесточения позиций. Но террористы плохо знают французов. Французы как раз отличаются тем, что после подобного рода акций и в предыдущие разы они всегда действовали более жестко".
Эксперты отмечают, что теперь Европе надо привыкать жить в новых условиях: облавы, проверки документов, обыски и задержания в ночное время станут частью борьбы с терроризмом. И кстати, с этим, как и с ужесточением контроля на границах, согласны 84% французов.
