Автор Ася Гром
Инициатором предложения о добровольном ограничении постоянными членами Совбеза ООН своего права вето выступила Франция. Там считают, что это ограничение может иметь место в тех случаях, когда речь не идет о "жизненно важных" интересах кого-либо из постоянных членов СБ.
Постоянные члены – Россия, США, Франция, Великобритания и Китай могут договориться о неиспользовании своего права вето в случае, когда необходимо пресечь массовые преступления. И подобный шаг должен быть коллективным и добровольным обязательством постоянных членов. Однако, по словам постпреда России при ООН Виталия Чуркина, это – популистская идея, Россия не присоединится к подобному документу. Более того, он убежден, что у французской инициативы нет никаких шансов. Но главное – подобное решение должно идти после изменений в Уставе ООН, подчеркивает генеральный директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев:
"Подобные изменения не предусмотрены Уставом. Устав определяет право вето, как неотъемлемое право. Именно поэтому звучит формулировка "самоограничение" – мы договоримся, что Устав нарушать не будем, но договоримся его правами не пользоваться. Это не очень разумная позиция, потому что она дестабилизирует ООН. Именно право вето позволяло много раз решать проблемы или не доводить какие-то вопросы до создания проблем. Именно поэтому при создании ООН это право и было введено. Оно же было введено не из-за любви или нелюбви к СССР, а для того, чтобы эта организация могла работать. Ведь без абсолютного согласия пяти членов система работать не будет. И вето – это только механизм, обеспечивающий это согласие".
Не стоит также забывать о том, что за самой системой и существующим правом вето стоит не просто результат долгой работы, но и мировое устройство, которое сложилось после 1945 года, добавляет политолог Дмитрий Куликов:
"Ооновская система безопасности с правом вето у определенных стран – это результат Второй Мировой войны и послевоенного консенсуса стран о том, как будет устроен мир, и как будет регулироваться мировая система. И там стороны – далеко не со всем были согласны. И даже при согласовании этой системы несколько раз проводились переговоры о том, как будет устроен СБ ООН. Договорились о том, что право вето будет и оно закрепляется за пятью постоянными членами СБ. И в принципе это стало фиксацией некоей двуполярной мировой системы, в которой два полюса между собой соревновались. Вот когда разрушился СССР, Путин назвал это величайшей геополитической катастрофой, я думаю очень важно, что имелось в виду то, что разрушилась мировая система и установилась американская гегемония., которую они не скрывают, которой они гордятся и собираются развивать дальше. Они об этом прямо говорят, о том, что они являются лидером, руководителем, имеют превосходство – разные термины, но смысл один: миром после падения СССР должны править США".
Конечно, американцы уже давно опробовали механизм, который не принимает во внимание ООН и позволяет даже не бояться того, что кто-то из постоянных членов СБ воспользуется правом вето. В результате все мы стали свидетелями многочисленных военных кампаний, продолжает доцент кафедры европейской интеграции МГИМО Александр Тэвдой-Бурмули:
"Мы видим, что в 1990-е и 2000-е годы прецеденты использования вооруженной силы без мандата ООН шли по нарастающей, в этом смысле система международного права размывалась, ООН не могла поставить этому предел в силу того, что у нее не было консенсуса между постоянными членами СБ ООН, которые могли бы наложить право вето".
То, что происходит вокруг право вето сегодня, доказывает сразу две простые истины. Во-первых, США ничего не хотят делать своими руками, поэтому поддержку инициативе высказывают то Франция, то Литва, то Украина. А во-вторых, Вашингтону все-таки хочется получить законный мандат на право поступать по своему усмотрению, считает Дмитрий Куликов:
"Право вето – это единственный легальный правовой инструмент, который стоит поперек этой линии на мировую гегемонию США.
В случае успеха американцев, в проигрыше останется весь мир, а ООН постигнет участь предшественников, заключает Дмитрий Журавлев:
"СБ превращается в еще один совещательный орган. Потому что сила резолюции СБ была в единстве пяти ключевых государств планеты. Без этого единства эти решения будут иметь силу решений Лиги Наций, которая ни Вторую Мировую войну не предотвратила, ни приход Гитлера к власти и вообще ни одной крупной проблемы тогдашней внешней политики не решила".
Будущее ООН сегодня зависит от того, насколько Организация готова реагировать на реалии современного мира, а не стараться угодить одним государствам в обход других. Более того, перед ООН стоит важная задача не растерять весь накопленный за 70-летнюю историю опыт. И как бы ни была неудобна некоторым странам система, в которой есть право вето, просто отбросить ее – шаг опасный и очень недальновидный.
