Автор Михаил Шейнкман
"Гоп-стоп, ты много на себя взяла". Но. "Я прощаю все, кончай ее, ЕС". В "эмоциональном расколе", как назовет состояние лидеров Евросоюза западная пресса, с 12-го на 13-е они резали Грецию по живому. Страна дожила до понедельника. Но если эту ночь саммита назовут "варфоломеевской", это не будет преувеличением. И сказать бы, что к утру соглашение приняли с греком пополам. Так нет. С потрохами. Хотя говорят о нем, как о компромиссе. Все-таки о выходе уже никто не "Грекзит". Пусть, пока игра Меркель и Олланда в злого и доброго полицейского и заменила Греции еврозону камерой предварительного заключения новой кредитной программы. Главное, ЕС принципиально решил оставить Грецию себе. Как будто, у него были варианты.
Крайность министра бундесфинансов Шойбле с пятилетним отлучением Эллады от евро изначально программировалась на преодоление. Как радикальная альтернатива снисхождению. Но она демонстрировала непреклонность Берлина в намерении примерно проучить Ципраса и его избирателей. Не просто решить проблему Греции, а подчинить ее и унизить. Чтобы перебить это неприятное послевкусие референдума, чтобы впредь никто в ЕС не мог посягать на гегемонию немецкого качества.
Этот саммит был "товарищеским судом Линча". Смесь публичной порки с распятием. Для Греции, что бал мифологических исчадий. Сцилла с Харибдой, медуза Горгона, Лернейская гидра, Прокруст и Цирцея, превращающая мужчин в животных. Кем видел себя Ципрас, неизвестно, но, похоже, его одиссея завершается не героически. К 15 июля парламент Греции должен признать капитуляцию – принять пакет структурных реформ за новые миллиарды кредита. Речь идет о шести законопроектах, в числе которых сокращение пенсий, повышение налога на туриндустрию, пересмотр НДС. Говорят и об унизительной передаче структурам ЕС в качестве залога греческих активов стоимостью не менее 50 млрд евро, а также о процедуре автоматических сокращений бюджета в случае его несоответствия требованиям. Даже на Западе теперь признают, что с этим не живут. Только расплачиваются.
Der Spiegel характеризует меры Еврогруппы как "список злодеяний". "Германия возвращается", – бросил в сердцах губернатор одной из греческих провинций, назвав новые условия "финансовым Освенцимом". Но Ципрас уже старается подбирать выражения. Ему не оставили выбора. Или погибать, но не сдаваться. Или сдаваться, но все равно погибать. Он "взорвал" эту "халабуду". Но, видимо, вместе с собой.
Продолжит эксперт Международного Института гуманитарно-политических исследований Владимир Брутер.
– Выход Греции из еврозоны остался, как говорят, в прошлом, а что теперь останется от самой Греции?
– Мне не кажется, что выход Греции из еврозоны остался в прошлом. Те условия, которые на сегодняшний момент названы как рабочие для продолжения финансирования Греции, не соответствуют ее возможностям. Греция не сможет выполнить эти условия без окончательного разрушения своей экономики. Поэтому вопрос о выходе из еврозоны будет висеть все время, пока эта страна существует.
– Наверное, уже можно делать вывод, проиграл Ципрас или выиграл. Либо это еще преждевременно?
– Безусловно, Ципрасу не удалось реализовать итоги референдума в переговорах. Условия для Греции сверхжесткие. Если они примут эти условия, то от суверенитета греческой экономики не останется практически ничего.
– Можно говорить, что ЕС вышел с честью из этой греческой передряги?
– ЕС смог пока в значительной степени навязать свои условия. Никакой чести в этом, конечно, нет, учитывая разницу в возможностях. Но Германия последовательно реализовывала свой план, который заключается в том, что Грецию нужно примерно наказать. Или примерно показать, что будет со всеми остальными, кто не будет принимать условия Берлина.
Долг – 312 млрд евро. Новая программа помощи – 86 млд евро. Рекапитализация банков – 25 млрд евро. Место в еврозоне – бесценно. Для всего остального есть кредиторы. Потому и спасения утопающих дело рук самих утапливающих. ЕС полагает, что он так крепко держит Грецию за горло, что может регулировать степень ее погружения и близости ко дну. Кажется, что слишком самонадеянно, учитывая, что Евросоюз уже сам откровенно поплыл. Впрочем, быть может, лидеры этого сообщества слишком хорошо его знают, поэтому и не сомневаются, что оно в любом случае не тонет.
