Автор Михаил Шейнкман
Президентам — радушие, Меркель — цветы. Перед началом саммита Александр Лукашенко тоже ничего не знал о его продолжительности. Кроме того, что, когда и чем бы это ни закончилось, он в любом случае — победитель. Когда бы еще эти высокомерные европейцы, что стыдились считать его своим коллегой, преломляли его хлеб-соль и садились туда, куда он им укажет. Сам по себе этот "нормандский формат" в его резиденции был торжеством его модели управления. Ее главное достоинство в том, что чрезвычайные переговоры были в Белоруссии, а не о ней. Хотя многие на Западе дорого бы заплатили, чтобы вместе с Украиной пала еще и она. Но Лукашенко улыбался, а Порошенко был черней тучи.
Если не все, то основные тезисы возможного соглашения изначально были написаны у него на лице. В те редкие минуты, когда оно вместе с лидерами России, Франции и Германии было открыто объективам. Все улыбались. Это радовало. Но не Порошенко. Казалось, он думает не о том, что скажет здесь, а о том, как будет выкручиваться там, на майдане. Светало. В голове рождалось что-то похожее на хит группы "Любэ": Президенты и Ангела Меркель за столом засиделись не зря./ Президенты и Ангела Меркель ищут шансы без главаря./ До утра не погаснет окошко — президенты и Меркель не спят./ Украинская черная кошка породила еще и котят./ Атас.
Окажись они в таком составе прошлой зимой, может быть, и не случился бы весь этот кошмар. Но в том-то и беда, что Европе понадобился год и страх, чтобы понять, во что она впуталась. Обнадеживало то, что здесь они сразу решили не расходиться, пока не войдут в историю. И не только в книгу рекордов Гиннесса самыми продолжительными переговорами. 16 часов. Это был во всех смыслах саммит на выживание. Но в Новороссии и в эту ночь не все выжили. И Донецк, и Луганск каратели продолжали "поливать" из всех видов орудий даже тогда, когда их верховный главнокомандующий клялся в милосердии.
Хотя все привыкли к тому, что Порошенко говорит "мир", а в Донбассе эхо привычно отзывается разрывом снарядов. Недаром за несколько часов до саммита он обещал наудачу сжать кулаки. Так с кулаками и приехал. Тем не менее это было похоже на финал. По крайней мере — промежуточный. Кубок мира на чемпионате по войне. При этом в четверке только один человек по статусу и долгу службы мог и должен останавливать убийства. Без вмешательства и без переговоров. Просто потому, что — президент Украины. Но в том-то и дело, что человеком он оказался так себе. Да и президентом — тоже. Хотя, между прочим, в Минске это его страну спасали. И людей с паспортами его государства — тоже. Но от них он отказался еще перед вылетом, признав основой украинской государственности галичан. Поэтому в Донбассе о решении саммита остановить огонь "в нули" 15 февраля могут и не услышать. Там его забьет артиллерия.
Замдекана факультета мировой экономики и мировой политики ВШЭ Андрей Суздальцев оценил ночь длинных надежд.
— Стрельбу в Донбассе останавливают. Это значит, Минск выполнил свою главную задачу?
— Вы знаете, есть огромные сомнения. Напоминаю, что уже два было перемирия и оба были сорваны. Поэтому, да, скорее всего, 15 числа будут остановлены боевые действия. Но как долго это продержится, неизвестно. И никакого шанса, что это будет навсегда, нет. То есть мы имеем вариант усиленного Минского соглашения, и не более того. Мне кажется, что в период этого затишья определенного боевые действия могут возобновиться вновь.
— Но тогда не были задействованы лидеры государств. Сейчас они дают гарантию. Пусть и на словах. Слову президента России мы верить можем. А что касается ЕС?
— Не можем. Мы помним прекрасно соглашение конца февраля 2014 года. И там тоже были гарантии Франции и Германии. Чем закончилось, известно – переворотом. Огромный груз недоверия и к Берлину, и к Парижу. И может все, что угодно, там делать Порошенко, хоть бомбить, не дай Бог, эти города, виноваты будут ополченцы.
Переговорщики разошлись миром. О сторонах украинского конфликта пока этого сказать нельзя. Сравнение с Ялтинской конференцией, а перед встречей в "нормандском формате" прорабатывали и его, Минск, конечно, не выдерживает. Хотя бы потому, что в том саммите не принимал участие проигравший. Впрочем, президента США ведь сюда не позвали. Если же кому-то так нужна историческая аналогия, то Минск–2015 это, скорее, Тегеран – 43. В том смысле, что до конца войны еще далеко. И можно лишь набрасывать контуры мира. А это значит, что главный вопрос пока остается без изменений: что дальше?
