Французская полиция подводит первые итоги антитеррористической операции в Сен-Дени: задержаны семеро подозреваемых в причастности к терактам в Париже 13 ноября, убиты двое подозреваемых. Еще одна погибшая – совершившая самоподрыв женщина, на теле которой была закреплена взрывчатка.
Целью спецоперации в северном пригороде Парижа был Абдельхамид Аббауд, которого считают непосредственным организатором терактов. Ранее сообщалось, что именно он находился в квартире, которую штурмовал спецназ. Однако прокурор Парижа Франсуа Моленс заявил, что пока рано говорить о личностях арестованных и убитых в ходе спецоперации.
Операция стала возможна в рамках объявленного ЧП, отметил министр внутренних дел Бернар Казнев. Ранее он заявил, что закон о чрезвычайном положении 1955 года может быть пересмотрен, чтобы облегчить депортацию лиц, проповедующих ненависть к Франции.
Доктор политических наук, профессор МГУ Андрей Манойло отмечает, что антитеррористическое законодательство во Франции до сих пор оставалось довольно либеральным.
"Французское общество, играя в либерализм, не очень охотно шло на ужесточение мер. По всей видимости, первое, что сейчас будет сделано – это колоссальная, всеобъемлющая ревизия антитеррористического законодательства, будут внесены поправки в действующее законодательство и, скорее всего, введены новые законы, и Франция будет ужесточать все меры по этому направлению", – сказал Андрей Манойло в эфире радио Sputnik.
Во Франции все громче звучат мнения о необходимости радикального улучшения отношений с Россией для того, чтобы нанести поражение "Исламскому государству" (запрещенная в РФ террористическая группировка) и объединить усилия в борьбе с терроризмом.
По мнению Андрея Манойло, Франция изначально сделала стратегическую ошибку, обрубив связи с РФ.
"Олланд повелся на заверения Вашингтона, что Франция может не беспокоиться о своей безопасности, потому что есть НАТО и спецслужбы США, которые якобы будут ограждать своего важнейшего стратегического и военно-политического союзника от всех ударов и угроз. Это, конечно, признак недальновидности. Есть убеждение, которое охватывает уже значительную часть французского общества, о том, что когда Франция слепо присоединилась к санкциям против России и сознательно обрубила налаженные контакты, Франция сделала стратегическую ошибку. Во многом поэтому риски террористических атак резко повысились, не были сделаны выводы об истинных целях и задачах атаки на Charlie Hebdo. Власти решили, что это разовая акция, пообсуждали и забыли. А это была обработка технологий организации террористических атак с баз внутри крупных городских агломераций. Вся эта технология повторилась во время скоординированной атаки в ночь с 13 на 14 ноября в Париже", – заметил политолог.
По его словам, колоссальный опыт России в борьбе с терроризмом мог бы быть полезен французским спецслужбам, но они им не воспользовались.
"Франция, обладая довольно развитой системой обеспечения безопасности – спецслужбами, разведкой, контрразведкой, агентурой, в лице ИГ столкнулась с новым видом угроз, к которым она не готова. Как выяснилось, французы не имеют опыта борьбы с сетевыми террористическими организациями. А Россия этот опыт имеет – колоссальный опыт борьбы с бандподпольем на Северном Кавказе. После Charlie Hebdo французы высказывали пожелания о том, что надо попросить Россию поделиться этим опытом, но начался новый виток санкций и эти прагматичные заявления сменились популизмом", – отметил Андрей Манойло.
