Автор Михаил Шейнкман
Молдавия пока не будет подавать заявку на зачисление в Евросоюз. По крайней мере, в мае на рижском саммите "Восточного партнерства" этого точно не произойдет. Хотя изначально именно это событие Кишинев планировал назвать "историческим". В прошлом ноябре президент Тимофти даже официально пообещал оформить все бумаги ко второй половине 2015 года. Но, как сказала министр иностранных дел Наталья Герман, накануне общаясь с коллегой Ринкевичем из Латвии (его страна сейчас председателем в ЕС), "заявка на присоединение — не самоцель", а лишь "тактический шаг". И с ним власти решили не торопиться. "Необходимо действовать так, чтобы не просто подать документы на членство, но и быть готовым к тому, чтобы сразу после этого начать переговоры о вступлении", — сказала глава МИД.
Логично. Другое дело, с чего бы это вдруг Кишинев так поумнел? Но это вопрос не к нему. Потому, что не Кишинев. И потому, что не поумнел, а послушался. Это — остановка по требованию. В смысле, остановка его, а потребовали от него. Вероятней всего, в Брюсселе настоятельно порекомендовали своим подопечным поумерить пыл, чтобы не "перегреть" ожидания. Ведь на заявку именно ему надо будет как-то реагировать. То есть, брать на себя ответственность за напрасные иллюзии и травмировать психику молдавского электората если не прямым отказом, то его мягким "турецким" вариантом. Это значит, отложить, но навсегда.
ЕС, во-первых, вполне устраивает нынешний формат взаимоотношений: Молдавия ради него и так готова на все. Во-вторых, после подписания Соглашения об ассоциации с ним она как-то совсем расклеилась. Эйфория от промежуточного признания сменилась глубоким разочарованием итогами парламентских выборов. Прозападники, правда, остались властью, но с оглушительным скрипом. Их едва хватило на правительство меньшинства. При этом либерал-демократы – одна из двух руководящих партий – раскололись. А их правящий тандем с демократами оказался в абсолютной зависимости от настроения коммунистов. Это очень не понравилось Евросоюзу. Ко всему прочему, Молдавия практически утратила влияние на Гагаузию. Победа на выборах башкана Ирины Влах, выступающей за интеграцию с Россией, уже не позволит Кишиневу тянуть страну на Запад без оглядки на автономию. Сам правящий альянс и на это бы закрыл глаза. Но зачем ЕС порождать еще одно Приднестровье?
Со стороны, впрочем, решение Молдавии нажать на тормоза выглядит вполне самостоятельным и совершенно точно для нее безопасным. Стране эта пауза, как минимум, не повредит. Составу, загнанному в тупик, стоп-кран уже не страшен.
Из Кишинева передает депутат парламента от партии социалистов Богдан Цыдря.
— Что заставило власть повременить с заявкой на вступление в ЕС? Пару месяцев назад она и слышать не хотела об иных вариантах.
— Я думаю, что это было сделано под давлением самого Европейского союза. С одной стороны, мы понимаем, что Молдова не соответствует Копенгагенским критериям. С другой стороны, есть приднестровский конфликт. Но самое главное в том, что ЕС недоволен реформами молдавских властей, самой структурой молдавской власти. Поэтому заметно определенное недоверие со стороны Евросоюза к новому правительству, к новому альянсу, к его политикам. Поэтому последовал такой холодный душ для альянса.
— Получив еще и пророссийскую Гагаузию вдобавок к Приднестровью, Кишинев теперь будет вынужден проявлять еще большую гибкость в интеграционных вариантах. Он на это способен? Каких действий стоит от него ожидать?
— Вы знаете, что есть законопроекты о том, чтобы отменить Георгиевскую ленточку в Молдове, чтобы запретить ретрансляцию российских телеканалов на территории Молдовы. И так далее. То есть, альянс понимает только язык экономической выгоды и язык политического давления. По-другому они просто-напросто не понимают. И, к сожалению, очень часто им приходится выполнять прямые указания из Вашингтона. Отсюда и такая их позиция: очень часто жесткая антироссийская и, мягко говоря, не прагматичная.
Евросоюзу совсем необязательно брать Молдавию в основу. Его скауты сделали главное – затащили эту страну в свою орбиту и усадили ее "полировать" скамейку запасных ЕС. Без видимых перспектив для нее когда-нибудь выйти на поле. В спорте так бывает. Даже если игрок не представляет какую-то реальную ценность, его иной раз выгодней держать в глубоком резерве, чем отпустить в другую команду. Вдруг он там по-настоящему заиграет.
