Автор Михаил Шейнкман
Русский язык – рабочий. Штаб-квартира – в Москве. Суд – в Минске. Финансовый регулятор – в Алма-Ате. По крайней мере, географически все в управлении Евразийским Экономическим Союзом выдержано в лучших традициях боевого взаимодействия. У каждого свой ключ. Это, как при запуске крылатой ракеты, от поворота одного она не взлетит. Нужна синхронность и абсолютная уверенность в партнере. Тем более что ЕАЭС, как о нем уже говорят эксперты, это будет бомба. В хорошем смысле этого слова. Если, конечно, Запад еще способен находить в том, что связано с Россией, хороший смысл. Тем паче, если используется военная терминология.
Впрочем, Евразийский Союз – это не для Запада, а для себя. Все-таки 2,5% мирового ВВП. И все это приходит в единое движение. Товаров, услуг, капитала, рабочей силы. Это скоординированная экономика, согласованное регулирование финансовых потоков, взаимодействие в сфере энергетики и транспорта, формирование единого рынка газа, нефти и нефтепродуктов. Общие правила, общее пространство, общая безопасность, общая мотивация. Такой интеграции у нас, как у суверенных государств, еще не было никогда. Именно поэтому сегодня в российской Госдуме ратификацию договора о создании ЕАЭС называли "событием исторического значения". Прониклись практически единогласно. При одном воздержавшемся 441 "за".
К этому все шло. 29 мая 2014 года президенты Путин, Лукашенко и Назарбаев в Астане договор о создании Союза подписали, 1 января 2015 он должен вступить в силу. Ратификация как раз между этими датами – это технологическая процедура. Сегодня у нас, 1 октября в Меджлисе Казахстана, 9 – в Народном Собрании Белоруссии.
Но, пожалуй, лучшего политического момента для нее и придумать было нельзя. Чтобы так, в условиях, приближенных к боевым. Как раз, когда давят, грозят, впадают в бешенство и всеми силами цепляются за лохмотья однополярности. Это не "назло врагам". Тем более, если мы их по-прежнему именуем "нашими западными партнерами". Это потому, что караван все равно идет. И, наверное, Евразийский Союз — это, правда, больше, чем экономика. Это обретение себя.
Вопрос российскому политологу Михаилу Ремизову:
— Чем принципиально отличается Евразийский Союз от тех интеграционных форматов, что у нас были до того, и почувствуют ли эту разницу обычные граждане?
— Уже на этапе единого экономического пространства предполагалось создание единого рынка товаров, услуг, рабочей силы и капитала. Однако в полной мере эти рынки не заработали. Основная перспектива интеграционная заключается в том, чтобы те изъятия, ограничения, недоработки, несогласованности, которые сохраняются в рамках уже согласованных принципиальных решений, постепенно устранить.
— Процесс согласования, несмотря на ратификацию, будет продолжаться. Насколько он будет сложным, учитывая, что подчас стороны подходят все-таки с разных позиций?
— По каким-то позициям он будет сложным. Например, вопрос об уплате Белоруссией пошлин за экспорт нефтепродуктов является дискуссионным. Постоянно возникают какие-то споры, которые становятся предметом дискуссий в евразийской экономической комиссии. В принципе, это нормальный процесс. Я думаю, что сейчас основные споры и разногласия между участниками касаются проблемы расширения ЕАЭС.
— Создание Евразийского Союза, и сегодня в Госдуме об этом говорили, это новый исторический этап, значительное событие. Как он сможет себя проявить на международной арене?
— До недавних пор наши западные партнеры готовы были разговаривать с нами только по отдельности, не воспринимая, не признавая в нас интеграционного объединения, субъекта международных отношений. Есть надежда на то, что эта ситуация будет меняться. В частности, Евразийский Союз уже вынужден был пойти на какую-то форму трехсторонних консультаций по поводу Украины. Пока мы в начале пути с точки зрения полноценного признания и, главное, полноценной реализации международной субъектности этой организации.
У нас уже был ЕврАзЭС, есть Таможенный союз. Поэтому в Евразийский Союз уже вселился дух сотрудничества. Теперь он обретает еще и буквы. Ими, на самом деле, пишется наша новая история. До 1 января 2015 года такой пафос еще уместен. Потом его уже не хватит. Начнется работа.
