"Главная ошибка заключалась в том, что командование русской армии передало полную инициативу в руки противника. Исходя из этого прошло и все остальное... Когда государь приехал к армии, он пришел в ужас, потому что оказалось, что не хватает шанцевого инструмента. Долго строили укрепления, потом стали втаскивать на батареи орудия, а они были абсолютно разнокалиберные. Там были и орудия, которые были еще при Иване Грозном отлиты, были и орудия "новой инвенции", как тогда говорили. И оказалось, что ядра ко многим орудиям не подходят. Пока разбирались с этим, оказалось, что пороховые картузы подмочены. Стали стрелять полуторным, двойным зарядом. В результате орудия просто стало разрывать, а особых повреждений крепости нанесено не было... Боеприпасов хватило на две недели, после чего оказалось, что продовольствия осталось на три дня. В армии – повальные болезни: мокрые ноги, люди валились", – добавил военный историк.
"После окончания Нарвского сражения шведская пропаганда на каждом углу кричала, что русский царь бежал. Была отчеканена специальная медаль, на которой был изображен бегущий государь с надписью "И исшед вон, плакася горько" (в оригинале – Fugiens plorauit amare). Это война пропаганды, прежде всего. Я считаю, это мое личное мнение, что для отъезда из армии у Петра Алексеевича был очень весомый повод. Армии есть было нечего, пороха не было, резервы отстали, было очень мало боеприпасов в целом. Без "любимой дубинки" бояре и воеводы шевелиться бы не стали. Будучи уверен в том, что армия, находясь в укреплениях, имея численное превосходство, имея превосходство в количестве артиллерийских орудий, отобьет атаку противника, он уехал в Новгород... А вот представьте себе, чтобы было бы, если бы Петр Алексеевич Романов, государь Всея Руси, храбро остался бы – и попал бы в плен или погиб. И наша история пошла бы совсем по-другому. Вот если бы погиб Карл ХII, в Швеции ничего особенного не произошло бы", – считает военный историк.