https://radiosputnik.ru/20220701/gustav-1798715692.html
Русско-шведская война 1787-1791 годов: мечты Густава III и шведские казаки
Русско-шведская война 1787-1791 годов: мечты Густава III и шведские казаки
Русско-шведская война 1787-1791 годов: мечты Густава III и шведские казаки
Радио Sputnik, 01.07.2022
2022-07-01T06:00:00+03:00
2022-07-01T06:00:00+03:00
2022-07-01T06:00:00+03:00
сказано в эфире
в мире
петр i
екатерина ii
джузеппе верди
россия
швеция
санкт-петербург
https://cdn.radiosputnik.ru/images/07e6/06/1c/1798704035_0:402:2049:1554_1920x0_80_0_0_dc279d170fd4f063e3954d90b1875322.jpg
Русско-турецкая война и выход к Черному морю при Екатерине II
Правление Екатерина II связывают с важными внешнеполитическими успехами. Среди таковых: победа в русско-турецкой войне и выход к Черному морю, присоединение части Белоруссии к Российской империи, борьба с Французской революцией и союзнические отношения с Австрией и Пруссией. О самых значимых изменениях и исторических событиях в период правления Екатерины Великой и о позиции страны на мировой арене, говорим в эфире радио Sputnik.
Алексей Синелобов: застарелые противоречия решают военный, закрепляют в документах их - дипломаты, которые должны смотреть вперед. Развал Речи Посполитой стал проблемой для всех, особенно для России.
Алексей Синелобов: несет ли ответственность Екатерина II за те проблемы, которые не смогут разрешить ее приемники?
Алексей Синелобов: после правления Екатерины II у России остались огромные долги, причина - войны.
audio/mpeg
Великие решения Екатерины II: ключевые события во внешней политике
Екатерина II взошла на престол в результате государственного переворота. Для нее, немки по рождению, были крайне важны успехи во внешней политике. Главной ее победой считают вхождение Крыма в состав России. Как ей удалось этого добиться, и какие были предпосылки для этого исторического события? Какие территории достались стране при разделе Речи Посполитой? Удалось ли императрице наладить отношения с Америкой? Ответы на эти и другие вопросы - в эфире радио Sputnik.
Алексей Синелобов: Россию при Екатерине II принято называть империей на марше - это справедливо, но нужно понимать, что все три войны были объявлены России, а не наоборот.
Алексей Синелобов: на первый Речи Посполитой Екатерина II пошла вынуждена, он ей на самом деле не нужен был, но, по сути, ей тогда поставили ультиматум.
Алексей Синелобов: когда из России пытаются делать хищницу, хочется сказать: "Учите историю".
audio/mpeg
Адмирал Василий Яковлевич Чичагов
16 апреля 1809 года скончался адмирал Василий Яковлевич Чичагов. Герой русско-шведской войны 1788-1790 годов. Швеция недаром объявила войну России именно в этот момент: основные русские силы находились на юге страны – шла очередная война с турками. Король Густав III требовал от Екатерины II ни много ни мало возвращения всех земель, завоеванных Россией еще со времен Петра I. "Спонсором" шведской агрессии выступила Британия. Однако Чичагов разгромил превосходящие силы противника в Эландском, Ревельском и Выборгском морских сражениях. Эти победы принудили шведов заключить мир.
audio/mpeg
Отъезжая на войну, король Густав III заявил придворным дамам, что надеется дать им завтрак в Петергофе. Еще он хвастал, что велит снести в Петербурге конную статую Петра I, а на ее месте поставить свою. Об этом наш сегодняшний рассказ на радио Sputnik.В этот день, ... лет назадПервого июля 1788 года шведский король Густав III объявил войну России.Королю почему-то показалось, что для Швеции наступил благоприятный момент, чтобы напасть на Россию: дескать, основные силы России были на юге – шла русско-турецкая война 1787-1791 годов. И Густав посчитал, что сможет легко выиграть войну и вернуть все земли, некогда отвоеванные у Швеции Петром I.Возможно, он все-таки не решился бы напасть на Россию, однако его подтолкнули на войну сладкие речи и щедрые субсидии наших "друзей", а по нынешней терминологии – партнеров: Британии и Пруссии. Лондону никогда не был нужен повод или предлог для этого – англичане всегда рады нагадить России. А Пруссия не на шутку была обеспокоена ростом могущества России, а особенно ее влиянием в Польше.Подстать своему взбалмошному королю был и шведский посол в Петербурге барон Нолькен. Он буквально завалил Густава III депешами, в которых уверял своего монарха в бессилии России, в слабости ее флота, в том, что у русских слабая армия, укомплектованная в основном новобранцами и что русские обязательно проиграют войну османам.И Густав, уверовав в свои легковесные фантазии и в поддержку британцев, наконец решился на войну. Отъезжая из Стокгольма, он заявил придворным дамам, что надеется дать им завтрак в Петергофе. А еще он хвастал, что как только возьмет Петербург, велит снести конную статую Петра I – "Медного всадника", а на ее месте поставит свою. (Сразу вспоминается призыв В.В. Розанова: поставьте памятник моему носу!)Клиническую картину душевного здоровья шведского короля хорошо дополняет отрывок из его же письма к одному из придворных, написанного в день отъезда на войну: "Мысль о великом предприятии, которое я затеял, весь этот народ, собравшийся на берег, чтобы проводить меня и за который я выступал мстителем, уверенность, что я защищу Оттоманскую империю и что мое имя сделается известным в Азии и Африке, все эти мысли, которые возникли в моем уме... овладели моим духом".Вспоминается диалог из фильма "Кавказская пленница":– Могу я видеть прокурора?– Можете. Где у нас прокурор?– В шестой палате, где раньше Наполеон был.Правда, Бонапарт во времена Густава еще никому не был известен...Шведы без объявления войны осадили русские крепости Нейшлот и Фридрихсгам. Лишь через несколько дней Густав объявил войну и послал в Петербург смешной и невыполнимый ультиматум. Он потребовал возвращения Швеции земель в Финляндии и Карелии, принятия шведского посредничества в войне России с Османской империей. Причем заранее оговаривалось восстановление границ между ними, существовавших до 1768 года, то есть возвращение Турции Северного Причерноморья, Крыма и части Грузии. Заканчивалась нота ультимативным требованием: "Король желает знать: да или нет и не может принять никаких изменений в этих условиях, не нарушая интересов и достоинства своего народа".Даже французский посол в Петербурге граф де Сегюр был удивлен, сказав Екатерине II: "Мне кажется, государыня, что шведский король, очарованный обманчивым сном, вообразил себе, что уже одержал три значительные победы". На что императрица заявила: "Если бы он в самом деле одержал три значительные победы, если бы даже овладел Петербургом и Москвою, я бы ему показала еще, что может сделать во главе храброго и преданного народа решительная женщина на развалинах великой империи".И все же императрица всеми силами пыталась избежать войны со Швецией. При этом она говорила: "Я Шведа не атакую, он же выйдет смешон", "Мы Шведа не задерем, а буде он начнет, то можно его проучить". Свое отношение к Густаву III и его поведению Екатерина откровенно изложила в письме к своему постоянному корреспонденту барону Мельхиору Гримму: "Вот мой многоуважаемый брат и сосед, тупица, затевает вооружения против меня на суше и на море. Он сказал своему сенату речь, в которой изложил, что я вызываю его на войну... По выходе из сената Его Величество отдал приказание вооружить галерный флот и двинуть в Финляндию семь полков; надобно думать, что они теперь уже выступили в поход. Если он меня атакует, я, надеюсь, сумею оборониться и, обороняясь, буду говорить, что его следует посадить в сумасшедший дом; если же не атакует, то скажу, что он еще более полоумный, поступая так, как он поступает, с целию оскорбить меня".Впрочем, если отбросить все шведские фантазии и "хотелки", как говоривал В.С. Черномырдин, исход войны предугадать было нетрудно. Можно было не сомневаться, что Швеция, небольшая страна с населением в два с половиной миллиона человек, не одолеет огромную Россию, которая намного превосходит ее и по военной мощи, и экономически, и демографически.Сухопутное наступление шведов на Санкт-Петербург было остановлено. К нашему немалому удивлению оказалось, что в составе шведской армии сражался даже корпус казаков. Предатели? Перебежчики? Отнюдь! Эти шведские казаки были сформированы вовсе не из запорожцев или черноморцев. Этот корпус был укомплектован уроженцами Финляндии и, помимо названия, к казакам никакого отношения не имел. Понятное дело, что шведские казаки долго просуществовать не могли: они были лишь пародией на славных и лихих донцов. После войны корпус был расформирован.Шутки шутками, а вот на Балтике русским было не до шуток – сильный шведский флот действительно мог угрожать российской столице. Екатерина II назначила адмирала Василия Яковлевича Чичагова командующим флотом против шведов. И он в полной мере оправдал надежды императрицы: одержал ряд блестящих побед над превосходящими силами противника, взяв при этом в плен множество шведских кораблей, фрегатов и других судов. В мае 1790 года произошло знаменитое Ревельское сражение. Шведский флот, состоявший из 26-ти линейных кораблей и разных других судов, напал на эскадру В.Я. Чичагова, у которого было всего 10 кораблей. Однако после упорного сражения шведы были разбиты.В итоге для Густава III и Швеции война закончилась позором: он не добыл славы великого полководца, о которой мечтал, ни на пядь не расширил границ своего государства за счет России, зато вконец разорил шведскую казну. К тому же в глазах Европы он утратил репутацию надежного и предсказуемого партнера. Министр иностранных дел Франции Монморен заявил русскому посланнику в Париже барону Симолину: "Король Швеции навсегда потерял свое значение в Европе и находится в состоянии унижения, какого никогда не испытывал ни один государь".Потери шведов в войне оказались огромны: 18 тысяч убитыми и умершими от ран и болезней, десятки уничтоженных и захваченных в плен кораблей. Русские же потеряли всего около двух с половиной тысяч убитыми.Швеция после этого уже не могла на равных соперничать на Балтике с русским флотом. Это наглядно показала последняя война со Швецией 1808–1809 годов.А Густав III почти сразу после позорной войны пал жертвой заговора своих же аристократов. Во время бала-маскарада в Шведской королевской опере в марте 1792 года он был смертельно ранен из пистолета. Обстоятельства этого убийства позднее будут обыграны Джузеппе Верди в опере "Бал-маскарад".Так круг замкнулся: недалекий монарх с его фантастическими затеями превратился в оперный персонаж. И вместо лавров полководца получил в спину заряд из дроби и ржавых обойных гвоздиков.Автор Владимир Бычков, радио SputnikКоротко и по делу. Только отборные цитаты в нашем Телеграм-канале.
https://radiosputnik.ru/20220628/frants-1798434308.html
россия
швеция
санкт-петербург
Радио Спутник
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
2022
Владимир Бычков
https://cdn.radiosputnik.ru/images/147864/47/1478644726_749:0:3743:2994_100x100_80_0_0_905ee0b9ba84015abc1396146c74b9f7.jpg
Владимир Бычков
https://cdn.radiosputnik.ru/images/147864/47/1478644726_749:0:3743:2994_100x100_80_0_0_905ee0b9ba84015abc1396146c74b9f7.jpg
Новости
ru-RU
https://radiosputnik.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Радио Спутник
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Радио Спутник
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Владимир Бычков
https://cdn.radiosputnik.ru/images/147864/47/1478644726_749:0:3743:2994_100x100_80_0_0_905ee0b9ba84015abc1396146c74b9f7.jpg
в мире, петр i, екатерина ii, джузеппе верди, россия, швеция, санкт-петербург, культура, история, подкасты – радио sputnik
Сказано в эфире, В мире, Петр I, Екатерина II, Джузеппе Верди, Россия, Швеция, Санкт-Петербург, Культура, история, Подкасты – Радио Sputnik
Отъезжая на войну, король Густав III заявил придворным дамам, что надеется дать им завтрак в Петергофе. Еще он хвастал, что велит снести в Петербурге конную статую Петра I, а на ее месте поставить свою. Об этом наш сегодняшний рассказ на радио Sputnik.
В этот день, ... лет назад
Первого июля 1788 года шведский король Густав III объявил войну России.
Королю почему-то показалось, что для Швеции наступил благоприятный момент, чтобы напасть на Россию: дескать, основные силы России были на юге – шла русско-турецкая война 1787-1791 годов. И Густав посчитал, что сможет легко выиграть войну и вернуть все земли, некогда отвоеванные у Швеции Петром I.
Возможно, он все-таки не решился бы напасть на Россию, однако его подтолкнули на войну сладкие речи и щедрые субсидии наших "друзей", а по нынешней терминологии – партнеров: Британии и Пруссии. Лондону никогда не был нужен повод или предлог для этого – англичане всегда рады нагадить России. А Пруссия не на шутку была обеспокоена ростом могущества России, а особенно ее влиянием в Польше.
Подстать своему взбалмошному королю был и шведский посол в Петербурге барон Нолькен. Он буквально завалил Густава III депешами, в которых уверял своего монарха в бессилии России, в слабости ее флота, в том, что у русских слабая армия, укомплектованная в основном новобранцами и что русские обязательно проиграют войну османам.
И Густав, уверовав в свои легковесные фантазии и в поддержку британцев, наконец решился на войну. Отъезжая из Стокгольма, он заявил придворным дамам, что надеется дать им завтрак в Петергофе. А еще он хвастал, что как только возьмет Петербург, велит снести конную статую Петра I – "Медного всадника", а на ее месте поставит свою. (Сразу вспоминается призыв В.В. Розанова: поставьте памятник моему носу!)
Клиническую картину душевного здоровья шведского короля хорошо дополняет отрывок из его же письма к одному из придворных, написанного в день отъезда на войну: "Мысль о великом предприятии, которое я затеял, весь этот народ, собравшийся на берег, чтобы проводить меня и за который я выступал мстителем, уверенность, что я защищу Оттоманскую империю и что мое имя сделается известным в Азии и Африке, все эти мысли, которые возникли в моем уме... овладели моим духом".
Вспоминается диалог из фильма "Кавказская пленница":
– Могу я видеть прокурора?
– Можете. Где у нас прокурор?
– В шестой палате, где раньше Наполеон был.
Правда, Бонапарт во времена Густава еще никому не был известен...
Шведы без объявления войны осадили русские крепости Нейшлот и Фридрихсгам. Лишь через несколько дней Густав объявил войну и послал в Петербург смешной и невыполнимый ультиматум. Он потребовал возвращения Швеции земель в Финляндии и Карелии, принятия шведского посредничества в войне России с Османской империей. Причем заранее оговаривалось восстановление границ между ними, существовавших до 1768 года, то есть возвращение Турции Северного Причерноморья, Крыма и части Грузии. Заканчивалась нота ультимативным требованием: "Король желает знать: да или нет и не может принять никаких изменений в этих условиях, не нарушая интересов и достоинства своего народа".
Даже французский посол в Петербурге граф де Сегюр был удивлен, сказав Екатерине II: "Мне кажется, государыня, что шведский король, очарованный обманчивым сном, вообразил себе, что уже одержал три значительные победы". На что императрица заявила: "Если бы он в самом деле одержал три значительные победы, если бы даже овладел Петербургом и Москвою, я бы ему показала еще, что может сделать во главе храброго и преданного народа решительная женщина на развалинах великой империи".
И все же императрица всеми силами пыталась избежать войны со Швецией. При этом она говорила: "Я Шведа не атакую, он же выйдет смешон", "Мы Шведа не задерем, а буде он начнет, то можно его проучить". Свое отношение к Густаву III и его поведению Екатерина откровенно изложила в письме к своему постоянному корреспонденту барону Мельхиору Гримму: "Вот мой многоуважаемый брат и сосед, тупица, затевает вооружения против меня на суше и на море. Он сказал своему сенату речь, в которой изложил, что я вызываю его на войну... По выходе из сената Его Величество отдал приказание вооружить галерный флот и двинуть в Финляндию семь полков; надобно думать, что они теперь уже выступили в поход. Если он меня атакует, я, надеюсь, сумею оборониться и, обороняясь, буду говорить, что его следует посадить в сумасшедший дом; если же не атакует, то скажу, что он еще более полоумный, поступая так, как он поступает, с целию оскорбить меня".
Впрочем, если отбросить все шведские фантазии и "хотелки", как говоривал В.С. Черномырдин, исход войны предугадать было нетрудно. Можно было не сомневаться, что Швеция, небольшая страна с населением в два с половиной миллиона человек, не одолеет огромную Россию, которая намного превосходит ее и по военной мощи, и экономически, и демографически.
Сухопутное наступление шведов на Санкт-Петербург было остановлено. К нашему немалому удивлению оказалось, что в составе шведской армии сражался даже корпус казаков. Предатели? Перебежчики? Отнюдь! Эти шведские казаки были сформированы вовсе не из запорожцев или черноморцев. Этот корпус был укомплектован уроженцами Финляндии и, помимо названия, к казакам никакого отношения не имел. Понятное дело, что шведские казаки долго просуществовать не могли: они были лишь пародией на славных и лихих донцов. После войны корпус был расформирован.
Шутки шутками, а вот на Балтике русским было не до шуток – сильный шведский флот действительно мог угрожать российской столице. Екатерина II назначила адмирала Василия Яковлевича Чичагова командующим флотом против шведов. И он в полной мере оправдал надежды императрицы: одержал ряд блестящих побед над превосходящими силами противника, взяв при этом в плен множество шведских кораблей, фрегатов и других судов. В мае 1790 года произошло знаменитое Ревельское сражение. Шведский флот, состоявший из 26-ти линейных кораблей и разных других судов, напал на эскадру В.Я. Чичагова, у которого было всего 10 кораблей. Однако после упорного сражения шведы были разбиты.
В итоге для Густава III и Швеции война закончилась позором: он не добыл славы великого полководца, о которой мечтал, ни на пядь не расширил границ своего государства за счет России, зато вконец разорил шведскую казну. К тому же в глазах Европы он утратил репутацию надежного и предсказуемого партнера. Министр иностранных дел Франции Монморен заявил русскому посланнику в Париже барону Симолину: "Король Швеции навсегда потерял свое значение в Европе и находится в состоянии унижения, какого никогда не испытывал ни один государь".
Потери шведов в войне оказались огромны: 18 тысяч убитыми и умершими от ран и болезней, десятки уничтоженных и захваченных в плен кораблей. Русские же потеряли всего около двух с половиной тысяч убитыми.
Швеция после этого уже не могла на равных соперничать на Балтике с русским флотом. Это наглядно показала последняя война со Швецией 1808–1809 годов.
А Густав III почти сразу после позорной войны пал жертвой заговора своих же аристократов. Во время бала-маскарада в Шведской королевской опере в марте 1792 года он был смертельно ранен из пистолета. Обстоятельства этого убийства позднее будут обыграны Джузеппе Верди в опере "Бал-маскарад".
Так круг замкнулся: недалекий монарх с его фантастическими затеями превратился в оперный персонаж. И вместо лавров полководца получил в спину заряд из дроби и ржавых обойных гвоздиков.
Автор Владимир Бычков, радио Sputnik
Коротко и по делу. Только отборные цитаты в нашем Телеграм-канале. 
.jpg){kind=link}