Автор Мария Весновская
Такого еще не было в мировой истории. Впервые речь шла о том, чтобы признать преступными целые политические и государственные институты. Почти 11 месяцев продолжался Нюрнбергский процесс. Он заложил основы правовых идей, которые должны были предотвратить войны будущего. Тогда казалось, что его решения неоспоримы, однако время доказало обратное. И желающие пересмотреть решения Нюрнберга пока не оставили своих попыток.
20 ноября 1945 года. Перед трибуналом – 24 военных преступника – высшие руководители нацистской Германии. Впереди 403 заседания трибунала. Уже потом подсчитают, что за время процесса в этот зал будет выписано примерно 60 тысяч пропусков. В ближайшие месяцы здесь побывают сотни свидетелей, будут представлены тысячи документов. Доказательства – хроника, документы, публичные выступления, книги. Подробный анализ всех этих материалов стал главной задачей судей.
О том, что в расчет брались только неопровержимые доказательства, говорят факты: трое подсудимых были оправданы. Попытки говорить о том, что это была поспешная расправа победителей над побежденными, не выдерживают никакой критики. Нюрнберг выработал механизм, который позволял увидеть весь ужас военных преступлений, говорит кандидат исторических наук Татьяна Некрасова:
"Конечно, судили немцев в целом. Речь идет об узком Нюрнбергском процессе. Тезис о коллективной вине немецкого народа. Через эту машину многие немцы прошли. Это означает, что людей судили исходя из схемы Нюрнберга. Она бывала часто не то чтобы несправедливой, но, как всегда, схема имеет свои исключения, которые не учитывают индивидуальный опыт".
Вместе с тем, именно эта схема и позволила сформулировать многие постулаты, на которые опирались в послевоенном мире. Именно на этом процессе было введено понятие "международные преступники", установлена их ответственность за деяния. И, главное – дана четкая формулировка: преступления нацистов сроков давности не имеют, говорит Татьяна Некрасова:
"Конкретные выводы Нюрнберга о том, что какое-то количество лет должно было быть дано человеку за то, что он совершал военные преступления, их очень легко оспорить. Но ключевая задача процесса была в том, чтобы показать объективный суд истории, максимально возможную объективность, которую вообще может иметь суд".
Слушания Нюрнбергского процесса были в самом разгаре, а в Вестминстерском колледже американского города Фултон Уинстон Черчилль произнесет: "Общаясь в годы войны с нашими русскими друзьями и союзниками, я пришел к выводу, что больше всего они восхищаются силой и меньше всего уважают слабость, в особенности военную. Поэтому мы должны отказаться от изжившей себя доктрины равновесия сил, или, как ее еще называют, доктрины политического равновесия между государствами". Будет дан фактический старт "холодной войне". А совсем скоро появится желание навести порядок и в прошлом. Оценивая все эти попытки, научный сотрудник Российского института стратегических исследований Константин Залесский выразил мнение, что это происходит от желания уменьшить роль Советского Союза в разгроме фашизма:
"Этот процесс имеет совершенно конкретную направленность. Дело в том, что примерно тогда, когда начались активные действия по пересмотру истории Второй мировой войны, одновременно начались такие же попытки пересмотра и истории Первой мировой войны, русско-японской войны. Цель одна, и она самая главная – попытаться объяснить, что Советский Союз, Россия и нынешняя Российская Федерация – страна априори агрессивная, она всегда в истории проводила политику, которая заканчивалась мировыми войнами или локальными войнами. Это нужно для оправдания современной политики".
Ведь именно современная политика вызывает все больше вопросов. Не имея возможности повлиять на процессы сегодняшнего дня, многие европейские политики ищут опоры в прошлом. А когда это прошлое не подходит, его редактируют.
