Неправильно называть русскую эмиграцию столетней давности белой и монархической, сказал в эфире радио Sputnik председатель правления Российского исторического общества Руслан Гагкуев.
Послереволюционная российская эмиграция была вовсе не однородной, и называть ее "белой" – это сильно упрощать ситуацию, отметил председатель правления Российского исторического общества, исполнительный директор фонда "История Отечества" Руслан Гагкуев.
«
"Неправильно называть всю эмиграцию после революционных событий белой. Все-таки это был достаточно широкий спектр политических сил. Ну, начать надо, наверное, прежде всего с социалистов. Были и анархисты, тот же Нестор Махно, закончивший свою жизнь во Франции... Троцкий и вообще леваки, троцкисты, которые в 20-е годы оказались за границей. Эсеры, в том числе, например, (Борис) Савинков – их было довольно много, включая и лидеров этой политической партии, которые обосновались в разных странах – едва ли их можно к белым отнести. То, что называется белой эмиграцией, – это прежде всего русская военная эмиграция, которая воевала в Гражданскую войну против советской власти. Вот они, пожалуй, и составляли основу белой эмиграции", – сказал Руслан Гагкуев в эфире программы Евгения Примакова на радио Sputnik.
В то же время были русские правые эмигранты, которых белыми назвать тоже достаточно проблематично, продолжил он.
«
"Большинство из них и в Гражданской войне не участвовало, но они были монархистами, выступали за восстановление в России в какой-то отдаленной перспективе монархического строя. При этом среди белых монархистами были далеко не все... То, что белая иммиграция была насквозь монархической, – это, конечно же миф, как и то, что белые армии были армиями монархическими. Среди белых монархисты конечно же были, многие из офицеров исповедовали монархические взгляды... Но монархические знамена ни одна из белых армий не поднимала. И это приводит к другой крайности в оценке белых армий – что там были сплошные либералы, предавшие государя", – добавил председатель правления Российского исторического общества.
По его словам, в действительности картина была гораздо сложнее.
«
"Ни одна белая армия не была монолитной силой. В них объединялись силы разных политических взглядов, как правило, консервативных, для которых была неприемлема социалистическая Россия, прежде всего советская Россия. И никуда это деление в эмиграции не делось. Это были те же самые люди, многие из которых после поражения в Гражданской войне большую часть жизни жили исключительно надеждой на некий "весенний ход" – когда начнется широкое антисоветское выступление в России, и они смогут прибыть в Россию и поднять знамя борьбы с советской властью", – пояснил Руслан Гагкуев.
Программу Евгения Примакова слушайте здесь.
Такого Telegram-канала, как у нас, нет ни у кого. Он для тех, кто хочет делать выводы сам.