Пора спасать США от США: диагноз из XIX века

Двадцать девятого июля 1805 года родился французский политический деятель и историк Алексис-Шарль-Анри Клерель, граф де Токвиль, автор знаменитой книги "Старый порядок и революция". В ней он пришел к неожиданному выводу, что Французская революция произошла из-за того, что с середины XVIII века главными политическими деятелями в обществе и "властителями дум" стали… литераторы, энциклопедисты и философы. Казалось бы, парадоксально. Но это утверждение применимо и к нашей истории. Кто был у нас до революции 1917 года властителями дум и прекраснодушными либеральными "запевалами"? Писатели и литературные критики. А как мы изучали, скажем, историю России XIX века? По Гоголю, Пушкину, Герцену, Тургеневу. Однако какую-такую империю на одну шестую часть света могли построить ноздревы и маниловы? Максимум – среднестатистическое европейское захолустье типа Курляндии.

А почему никто и никогда не изучал британскую историю по Шекспиру и Диккенсу или американскую – по Эдгару По? В случае с Британией все почему-то хорошо понимают, что Лир, Гамлет, Офелия и Джульетта – это литературные персонажи, не более, а Британская империя – это Генрих VIII, Веллингтон, Дизраэли, Елизавета, Черчилль. А у нас "Мертвые души" – по сути, анекдот, рассказанный Гоголю Пушкиным, – возведен в ранг документального исторического свидетельства. И по этой поэме мы поколениями изучали историю России первой половины XIX века. Это то же самое, как познавать вкус блюд по картинкам, а любовь – по книге Дарвина "Происхождение видов"…

А после вояжа в США в 1831 году Токвиль издал политический трактат "Демократия в Америке". Он еще 200 лет назад поставил американским институтам и их доморощенному народовластию неутешительный диагноз и даже дал ему название – "тирания большинства":

"В наши дни монархи, располагающие самой неограниченной властью, не могут помешать распространению в своих государствах и даже при своих дворах некоторых враждебных им идей. В Америке же дело обстоит иначе: до тех пор, пока большинство не имеет единого мнения по какому-либо вопросу, он обсуждается. Но как только оно высказывает окончательное суждение, все замолкают и создается впечатление, что все, и сторонники, и противники, разделяют его...

Я не знаю ни одной страны, где в целом свобода духа и свобода слова были бы так ограничены, как в Америке... В Америке границы мыслительной деятельности, определенные большинством, чрезвычайно широки. В их пределах писатель свободен в своем творчестве, но горе ему, если он осмеливается их преступить. Конечно, ему не грозит аутодафе, но он сталкивается с отвращением во всех его видах и с каждодневными преследованиями. Политическая карьера для него закрыта, ведь он оскорбил единственную силу, способную открыть к ней доступ...

Над всеми этими толпами возвышается гигантская охранительная власть, обеспечивающая всех удовольствиями и следящая за судьбой каждого в толпе. Власть эта абсолютна, дотошна, справедлива, предусмотрительна и ласкова. Ее можно было бы сравнить с родительским влиянием, если бы ее задачей, подобно родительской, была подготовка человека к взрослой жизни. Между тем власть эта, напротив, стремится к тому, чтобы сохранить людей в их младенческом состоянии... Находясь под опекой, они успокаивают себя тем, что опекунов своих они избрали сами".

Из этого Токвиль делает вывод: избирательное право без ограничений и связанный с ним диктат широких масс "постепенно приводят к уничтожению свобод, усилению роли государства, политическому индифферентизму и стремлению граждан к опеке".

Опека уже существует во множестве видов. Например, тотальная слежка АНБ или та же цензура в Twitter или Facebook. Ничем не подкрепленные обвинения становятся для общественного сознания не подлежащими сомнению фактами, истиной. И дело тут не в том, скажем, "русский шпион" ли Трамп. А в том, что даже если суд не нашел доказательств, то СМИ и соцсети этого не замечают. Они говорят: что тут доказывать, когда и так все понятно.

А как насаждаются сейчас всякие свободы, связанные с толерантностью? Причем часто эти "свободы" требуются меньшинству, но при этом весьма агрессивному и нахрапистому. Впрочем, еще Роза Люксембург объяснила этот парадокс: под свободой всегда следует понимать свободу для инакомыслящих. И нет пределов этому абсурду, поскольку идиотизм бесконечен и в пространстве, и во времени. Не так давно власти штата Орегон объявили, что в курсе математики есть "идеи превосходства белой расы". Об этом сообщил телеканал Fox News. Оказывается, сосредоточенность на поиске правильного решения математических примеров – это проявление идеи превосходства белой расы, поскольку небелые ученики часто не могут показать тот же уровень знаний. И какой вывод делается из этого? Для американских властей очевидный: математика – это расизм, школьные программы нужно менять.

Поэтому не удивительно, что сегодня некоторые здравомыслящие американцы грустно шутят: "Если бы США увидели, что США творят в США, то США вторглись бы в США, чтобы спасти США от США".

Коротко и по делу. Только отборные цитаты в нашем Телеграм-канале.