В июле 1822 года родился Аполлон Александрович Григорьев, поэт, критик, мемуарист. "Последний романтик" – так он о себе говорил. И называл Дон-Кихота своим благородным прадедом. Его судьба в чем-то очень похожа на судьбу Сергея Есенина.
Аполлон Григорьев очень сложен для оценки. Ярый адепт, атеист, мистик, масон, петрашевец, славянофил, артист, поэт, редактор, критик, драматург, фельетонист. Он же – чистейший молодой человек. И опять, он же – опустившийся пьяница, плюющий на все моральные устои.
Аполлон Александрович получил прекрасное образование. В 1842 году с отличием окончил юридический факультет Московского университета и был оставлен в храме науки секретарем Ученого совета. Хороший трамплин для блестящей карьеры. Но уже в те молодые годы в Григорьеве чувствовался какой-то внутренний разлад, борьба и единство противоположностей. Его близкий друг поэт Яков Полонский вспоминал: "Я знал Григорьева как идеально благонравного и послушного мальчика, в студенческой форме, и знал его как забулдыгу. Помню Григорьева, проповедующего поклонение кнуту – и распевающего со студентами революционные песни. Помню его не верующим ни в Бога, ни в черта – и в церкви на коленях".
Вскоре Григорьев из-за несчастной любви бросил службу в университете и бежал в Петербург. Поначалу все складывалось у него удачно. Он быстро обрел славу поэта. Критики писали, что романтики на Руси еще не перевелись, и у Лермонтова есть наследник.
Но Григорьев – человек увлекающийся. Он забросил поэзию, стал театральным критиком. Кстати, единственный прижизненный поэтический сборник Григорьева вышел тиражом всего 50 экземпляров.
Через три года он вернулся в Белокаменную, вошел в "молодую редакцию" журнала "Москвитянин", которую возглавлял Александр Островский. И именно Григорьев своими статьями поддержал драматурга, помог утвердиться на сцене его пьесам из народного быта. Он, в частности, писал, что многим надоело обезьянничество и "равнение" на Европу: "Залог будущего России хранится только в классах народа, сохранившего веру, нравы, язык отцов... в классе среднем, промышленном, купеческом, по преимуществу мы видим старую извечную Русь".
А кончил Григорьев плохо – угодил в долговую тюрьму. Из нее все-таки вышел, но, видимо, лишь для того, чтобы умереть на свободе. "Последний романтик" скончался в 1864 году, 42-х лет от роду. Яков Полонский как-то сказал: "Григорьев как личность, право, достоин кисти великого художника. К тому же, это был чисто русский по своей природе, какой-то стихийный мыслитель, невозможный ни в одном западном государств".