26 марта 1768 года в Лондоне открылся процесс против барона Балтимора. Фредерик Калверт, барон Балтимор, вернувшись из путешествия по Востоку, полностью изолировал себя от общества: построил на окраине Лондона великолепный дворец, в котором завел гарем, наподобие того, что был у султана Османской империи. Барон собрал в этом гареме одалисок – красивых девушек, которые добровольно согласились стать затворницами в роскоши. От желающих попасть в гарем барона Балтимора не было отбоя. Пришлось даже проводить строгий кастинг. Одалискам запрещалось покидать дворец, зато они ни в чем не знали нужды. Надзор за ними вместо евнухов осуществляли старухи.
По этому поводу острила еще до революции юмористка Надежда Тэффи. Она говорила: "Положение женщины у греков было завидное по сравнению с положением ее у восточных народов. На греческой женщине лежали все заботы о домашнем хозяйстве, воспитание детей и прочие разнообразные хлопоты, тогда как восточные женщины принуждены были проводить время в праздности и гаремных удовольствиях среди докучной роскоши".Кстати, если какая-то девушка надоедала барону, он, в отличие от стамбульских нравов, не приказывал зашить ее в мешок и бросить в Темзу, а отпускал с богатым приданым.
Однако эти чудачества барона Балтимора возмутили общество и британские власти. В Лондоне открылся сенсационный процесс. Балтимор был формально обвинен в похищении девицы Сары Вудрок, а фактически – в содержании гарема. Однако статьи, запрещающей содержание гарема, в английском законодательстве не было.
В итоге Балтимора оправдали: Сара Вудрок подтвердила, что жила у барона добровольно. Этот процесс получил широкую огласку в Британии и Европе, поскольку судья дал разрешение издать материалы заседаний. Книга в одночасье стала бестселлером.
А вот барон Балтимор обиделся на скандальную шумиху вокруг своего имени: он продал лондонский дворец и переехал вместе с гаремом в Вену. Но и там власти не оставили его в покое. Шеф венской полиции официально задал барону вопрос: не соблаговолит ли тот указать, какая из дам является его законной супругой? На это Балтимор ответил, что он не останется в стране, где власти суют свой нос в личные дела джентльменов. Он переехал в Неаполь, где через несколько лет скончался. Ему было 36. Гарем свой барон, видимо, к тому времени распустил, поскольку его имя почти не упоминалось в газетах.