Сунак за пару часов до встречи с коллегой Мицотакисом, сославшись на вдруг ставший плотным график, отказался от рандеву и предложил вместо себя зама. Гостя такое унижение не устроило, и он предпочел пусть ни с чем, но гордо убраться восвояси.
А говорят, в Греции все есть. Было бы – не случился бы этот скандал. Но он потому и разразился, что ей опять чего-то не хватает. Причем она знает чего. Вот и поехал грека через реку, чтобы вернуть из Лондона то, что тот когда-то у Афин цап. Но не в этот раз. Премьер Британии Риши Сунак за пару часов до условленной встречи с коллегой Кириакосом Мицотакисом, сославшись на вдруг ставший плотным график, отказался от рандеву и предложил вместо себя зама. Гостя, понятно, такое унижение не устроило, и он предпочел пусть ни с чем, но гордо убраться восвояси, оставив после себя лишь гневный пост.
"Я хочу выразить раздражение из-за отмены нашей встречи. Тот, кто верит в правильность и справедливость своих взглядов, не боится противоположных аргументов".Золотые слова. Хотя, скорее, мраморные, учитывая исходный материал предметов их спора. Но сути это не меняет. Мицотакис, когда прижало, заговорил по-нашему. Мы же это и пытаемся до них донести, когда они берутся судить о причинах СВО. А он ведь сам из тех, кто спрятался за дверь от нашей правды, тоже блокируя у себя и российские СМИ, и мнения, что расходятся с мейнстримом. Он и с Сунаком намеревался опять перемыть нам косточки. А еще хотел обсудить Газу, климатический кризис, миграцию.
Ну и под шумок – поставить вопрос о возвращении тех самых статуй Парфенона, из-за которых, собственно, и сыр-бор. То есть к глобальным вызовам подмешал шкурный интерес, как, вероятно, посчитал британский индус. Хотя взбесило его не только это, заставив презреть этикет и нарушить закон гостеприимства. До него грек уже успел повидаться с лидером лейбористов Киром Стармером, и тот допустил вариант репатриации части скульптур. Этого Сунок стерпеть не мог. Пусть виги и "везут" тори двукратный гандикап, но не при живом же премьере примерять на себя его полномочия.
К тому же что касается раритетов, то не только он, но и законодательство Британии считает эту тему закрытой. Да, было дело, умыкнули их англичане из Греции в начале XIX века под предлогом того, что в Соединенном Королевстве они сохранятся лучше, чем в Османской империи, которой Эллада принадлежала. Но когда она стала свободной, Лондон только на первых порах как бы забывал их вернуть. А в 1963-м уже и запретил себе это делать официально, приняв соответствующий билль. Да и нет у него статуй Парфенона. В Британском музее значатся лишь "мраморы Элджина", в честь того лорда, что увел сокровища. Но это, как вы понимаете, другое.
Поэтому Мицотакис может сколько угодно косить под древнегреческих ораторов, украшая свой гневный пафос метафорами типа "разделение произведений искусства между Лондоном и Афинами сродни разрезанию Моны Лизы". Но если англосаксы что-то отрезали, уже не вернут. И где-то в Дели загрустили индийцы. Им ведь тоже скажут: "Кохинор, Кохинор… какой Кохинор?". Самый крупный брильянт британской короны, как, впрочем, и все остальные, теперь называется на чешский лад. "Карловы навары".
О событиях в мире откровенно, остро, на грани – в авторском Телеграм-канале Михаила Шейнкмана.