Шестого мая 1758 года родился Максимилиан Робеспьер – известный деятель Великой французской революции.
Он происходил из богатых буржуа, адвокат. Впрочем, трудно сказать, каким он был законником, поскольку юриспруденцией себя не утруждал. Робеспьера воспитали, с одной стороны, энциклопедисты, Монтескье и Жан-Жак Руссо, а с другой – сентиментальная поэзия. Его первыми сочинениями были вовсе не политические прокламации, а стихи, посвященные провинциальным дамам, цветам, вину и веселью.
А потом, во время революции, якобинцы говорили: "Политическое избиение должно быть достаточно обильным, чтобы прекратиться только после уничтожения 12–15 миллионов французов". А все население Франции тогда было 25–28 миллионов! И все это сопровождалось речами в духе Руссо.Робеспьер, например, постоянно объявлял, что он плачет, и призывал слушателей плакать вместе с ним. Пушкин даст ему точную характеристику: "сентиментальный тигр".
Современник Робеспьера, французский лексикограф Пьер Буáст, отметит весьма странную и трагическую закономерность: "В революционные бури люди, едва годные для того, чтобы грести веслом, овладевают рулем".И действительно! Вот другое наблюдение – современника событий 1917 года в России – публициста Ивана Солоневича: "Судьбы людей определяются их сознанием. Есть люди уживчивые и неуживчивые, работящие и лодыри, способные и бездарные, есть энергичные и вялые. Все это вместе взятое определяет судьбу человека в семье, на работе, в обществе и даже в человечестве. Основную массу населения всякой страны составляют квалифицированные рабочие и хозяйственные крестьяне, люди со средними способностями. Над ними идет слой работников умственного труда, под ними слой неквалифицированных рабочих и бесхозяйственных крестьян. Еще ниже, или — вернее — как-то в стороне, имеется прослойка неудачников всех классов и профессий, вот тех, которые в первую голову и прут во всякую революцию: пропившиеся помещики, разорившиеся лавочники, неудачные адвокаты, спившиеся рабочие. Именно тот слой людей, которые делают революцию: неудачники, недоноски и отбросы".
Одного старого парижанина как-то спросили о том, что он делал во времена взятия Бастилии, якобинского террора, контрреволюции, Наполеона.Старик ответил просто: "Жил".