Дроны, информационная политика, психологическая война. Какие "технологии победы" есть в арсенале России?
Борьбу за мир необходимо продолжать или с миром уже покончено?
"Двигатель" российской истории. Какие стимулы заставляют нас двигаться вперед?
Эти и другие темы обсуждаем в эфире радио Sputnik в программе "Починяем примус с Евгением Примаковым".
Евгений Примаков: Я сижу в футболке, на которой написано "Свободу Марату Касему". Марат Касем – это наш коллега, брат, один из блестящих журналистов "России сегодня", главный редактор Sputnik Литва, которого схватили и бросили в латвийскую тюрьму. Там он отмечает сегодня свой 33 день рожденья, даже написал оттуда письмо на волю, где написал с печальной иронией, что купит себе в тюремном магазине тортик. Грустно, когда человек встречает день рожденья в тюрьме, а у меня лично вызывает гнев и ярость, во-первых, что это наш коллега, а во-вторых, что он сидит в застенках за то, что он журналист. Марату шьют дело о шпионаже в пользу России и о неких действиях, способствующих обходу санкций ЕС. Видимо, речь идет о том, что он работает в холдинге "Россия сегодня", а это нельзя. Свободу Марату! Выпустите его и прекратите заниматься всякой гадостью, русофобией и притеснением свободы слова.
Алексей Чадаев: Для того чтобы избежать утечки лишней информации, нам пришлось заранее работать с авторами выступлений. То есть доклады стекались в оргкомитет, и мы потом прорабатывали с авторами то, что можно говорить на публичной площадке, а что не надо. У нас есть опыт, мы до этого провели три таких достаточно закрытых мероприятия, где чужие здесь не ходят. Съемки только на первой Дроннице были и то, далеко не везде. А, например, IT-Дронницу, которая была посвящена военному софту и IQ-Дронницу, которая была посвящена мышлению офицеров, мы делали в очень узком кругу.
Алексей Чадаев: Я, в том числе, обучаю людей управлять дронами, но с какого-то момента я непосредственно бойцов-операторов обучать перестал. Сейчас я, скорее, занимаюсь методическим сопровождением и подготовкой инструкторского корпуса. То есть тех людей, которые уже ездят учить. Потому что запрос на обучение гораздо больше, чем маленькая команда может обслужить, поэтому приходится учить тех, кто будет учить.
Алексей Чадаев: Я за этот год пришел к пониманию, что слово беспилотник неверное, потому что у дрона есть пилот. Он не на нем летит, но, например, украинцы как воспринимают противодронную борьбу? У них так и сказано их руководством, что надо не дроны сбивать, а надо убивать операторов. У них есть награда за каждого убитого оператора, потому что если оператор убит, то без разницы, летает дрон или не летает, он сам упадет. Вычислить и убить оператора – вот подход. И он, кстати, верный.
Такого Telegram-канала, как у нас, нет ни у кого. Он для тех, кто хочет делать выводы сам.