В камере заключенный расположился с комфортом. Под объективами журналистов обедал за полированным столиком, сидя на мягком стуле в костюме и галстуке. Это был Матиас Руст. Со 2 по 4 сентября 1987 года его судили в Москве за нарушение границы.
19-летний немецкий пилот прибыл в СССР на спортивном самолете. Перелетел из Гамбурга в Москву, приземлился на Москворецком мосту, докатился до Васильевского спуска и стал раздавать автографы гуляющим по Красной площади. Это произошло 28 мая, в День пограничника, и, конечно, дискредитировало заявления о "границе на замке". Но фокус в том, что Матиас Руст не прошел незамеченным по советскому воздушному пространству.
С самого начала его видели и даже сопровождали истребители. По мере того как он продвигался вглубь страны, поднимались по тревоге три ракетно-зенитных подразделения и с четырех аэродромов взлетали перехватчики. Однако ни разу не была дана команда к жесткому действию по пресечению полёта. Матиасу Русту как будто подыгрывали. Потом он говорил, что посвятил перелет делу мира на земле и дружбе СССР со странами Запада. А еще – что "народная дипломатия", которую продвигал тогдашний генсек ЦК КПСС Михаил Горбачев, – это именно то, о чем он, Матиас, мечтал с детства. Ему верили. Его почти полюбили. Московский суд сменил одну статью на другую, и в Лефортовскую тюрьму Матиас Руст отправился как "воздушный хулиган". Настоящее наказание понесли советские военнослужащие.
В сухом остатке вот что: перелет Матиаса Руста – это идеально спланированная за рубежом провокация. Для ее проведения получили добро на уровне Михаила Горбачева. Во всяком случае, в российском Центре изучения проблем национальной безопасности полагают именно так. Цель провокации – чистки в советской армии, что и произошло. Под видом неисполнения долга сменили немало генералов-государственников – то есть тех военных, которые были категорически не согласны с чрезмерной открытостью Советского Союза, все больше походившей на сдачу страны в чужие руки. Когда прошла волна увольнений, Матиаса Руста амнистировали. После полутора лет тюрьмы он вернулся в ФРГ как ни в чем не бывало.