Такое ощущение, что в детстве, когда мальчишки во дворе спрашивали у его мамы, выйдет ли Доня, она всегда отвечала им отказом. И вот Доня вырос, стал президентом и сам решает, когда и откуда ему выходить. А поскольку сейчас еще и на карантине засиделся, то выйти захотел отовсюду. Вначале из Всемирной организации здравоохранения. Теперь из Договора по открытому небу. Тоже сказал, что время пошло. Только не 30 дней, которые он дал ВОЗ, а шесть месяцев, что прописаны по такому случаю в регламенте ДОН.
Трамп предсказуем. Он использует один и тот же прием. Мы уходим, а если будете умолять и хорошо себя вести, то подумаем. Ни разу у него не получилось. Подумать. Поскольку никто не велся на его ультиматумы, уходя – уходил. Хотя с небом могут появиться варианты. Но не благодаря Трампу, а вопреки. Есть у них еще конгресс, который уже готов рассмотреть законопроект о запрете выхода из международных соглашений без его ведома. Есть еще Джо Байден со своими шансами на успех. А эти самые полгода истекают после президентских выборов. Трамп, правда, сам не прочь на них победить. Но вряд ли небесный демарш приблизит его к этому.
Для Соединенных Штатов в их нынешнем состоянии он явно не предмет первой необходимости. Причем независимо оттого, останутся они в договоре или нет. Это, когда его подписывали, в 1992-ом, в нем был реальный практический смысл. Возможность наблюдать друг за другом еще не достигла космических высот. А сейчас он, скорее, символ, признак хорошего тона и мера доверия. Как трубка мира. Ею ведь не накуришься. Вот Трамп и не стал с этим делом затягивать. Еще и обиделся, что из-за нас. Мол, мало им показываем. Хотя, если они выйдут, то вообще ничего не увидят. По крайней мере, с высоты наших жаворонков или соловьев
Впрочем, вся их аргументация не стоит того, чтобы ее воспринимать серьезно. Разве что для какого-нибудь Столтенберга она истина в последней инстанции и без всяких доказательств. Но одна из их претензий стоит того, чтобы ее рассмотреть, поскольку указывает она, когда это у них началось. Советник Трампа О’Брайен припомнил нам, как мы в 2017-ом летали над Белым домом, Капитолием, Пентагоном и вообще, как он выразился, выслеживали президента, так как еще и над его любимым полем для гольфа.
Во-первых, зачем нам за ним следить, если мы его сами смотрящим поставили. Во-вторых, по условиям договора маршрут указывает принимающая сторона. И Штаты частенько, кстати, этим злоупотребляли, ограничивая нас и по высоте, и по дальности. А на свои главные административные здания они нас потому и направили, что уже готовили общественное мнение к отказу от открытого неба. Возмутились же тогда все. А вдруг, в ужасе верещали дилетанты и впечатлительные обыватели, Москве захотелось бы бомбы сбросить.
Теперь об этом говорит уже и сам Помпео. Дескать, Россия с американского неба на американские цели оружие свое наводила. Хотя госсекретарь, уж, наверное, должен понимать, что для этих целей нам не обязательно посылать воздушную миссию за тридевять земель, они давно определены. Поэтому единственное, что они могут нам предъявить, как доказательство того, что договор только под нас писан, так это его название. В сокращенном виде это же ДОН. Впрочем, тогда Дональду пришлось бы признать, что его это тоже касается. Может, потому Дон и вышел из ДОНа, чтобы их не путали.
Автор Михаил Шейнкман, радио Sputnik