"Это творение рук человеческих могуче и преизобильно, подобно творению Бога, у которого оно как бы заимствовало двойственный его характер: разнообразие и вечность". Так Виктор Гюго описывал Собор Парижской Богоматери в своем знаменитом романе.
После страшного несчастья, которое постигло легендарное сооружение, собор, конечно, восстановят. Это дело государственной чести Франции. И, что уж говорить, в итоге реставрационных работ он будет еще более "разнообразным", если под разнообразием понимать многочисленные поновления. В данном случае они необходимы – без реконструкции того, что сгорело дотла, не обойтись. Да и проводились они уже не раз. Самые спорные, как известно – в XIX веке, когда на соборе появились гаргульи по желанию архитектора Виолле-ле-Дюка. Кстати, Виолле-ле-Дюк руководил едва ли единственным за восемь веков жизни собора его последовательным и полноценным "приведением в порядок".
К реставрации этот архитектурный шедевр взывал столетия до того и, как оказалось, через полтора столетия после. Пожар 15 апреля застал Нотр-Дам-де-Пари в строительных лесах: он должен был похорошеть, а не погибнуть.
Собор не погиб весь. Эта новость – почти как христианская Благая весть – разлетелась по миру. Раз Виктор Гюго сказал, что собору уготована вечная жизнь, значит, так оно и будет. Люди не имеют права отказывать в вечной жизни этому исключительному памятнику. Поэтому ответ на вопрос "что делать" более или менее понятен.
Не очень понятен ответ на вопрос "кто виноват". Но когда рушится то, на фоне чего человек и его даже самая долгая жизнь – это всего лишь пыль мгновения, кажется смешным искать виноватых. Потому что никакое наказание не будет искуплением вины перед тем, что считалось незыблемым и называется "сердцем", "историей" и всем самым главным для Франции.
Кого-то, возможно, утешает, что в возникновении пожара нет преступного умысла, а есть, скорее всего, случайность или, в крайнем случае, чья-то оплошность. Но оплошность во время реставрационных работ на Нотр-Дам-де-Пари не может равняться той оплошности, которую допустимо предполагать, когда перекладывается крыша на заброшенном сельском коровнике. Так что в такой огромной беде имя "стрелочника", по большому счету, никому не интересно.
Тем не менее, в "Шарли Эбдо" указали на виновного и, конечно, посмеялись над ним, переведя в своей обычной манере трагедию в фарс. "Стрелочником" назначили президента Макрона, изобразив его с фасадом горящего собора на голове, словно это пылающая корона. Однако трагедия остается трагедией, и "Шарли Эбдо" со всеми своими политшутками – просто гаргульи на водостоке.
Автор Ольга Бугрова, радио Sputnik