Хотя свою лапшу привез с собой. В подарок. Вроде как в Тулу со своим самоваром. Но, может, как доказательство того, что лапшу он использует лишь по прямому назначению. В кулинарии. А все, что он говорит о мире – чистая правда. Что бы там ни говорили о нем. Но он же здесь. Пусть и в демилитаризованном, но южнокорейском Пханмунджоме. Первым, между прочим, из династии Ким. Получается, второй раз превзошел своего отца. Сначала – когда провел больше ядерных испытаний. Теперь – когда прибыл в Южную Корею, чтобы от них отказаться. Пообещал впредь не будить соседа своими ракетами.
"Сейчас начинается новая веха в истории – эпоха мира", – напишет он в книге приемов. А затем произнесет это вслух. И они еще не раз порадуют друг другу этот слух. Ин назовет Ына "наш председатель". Ын в ответ скажет о "единой нации". Никто не знает, что у них на душе. Но если играли, то так, что актеры, которые накануне играли здесь в них, доводя те самые мелочи до совершенства, позавидуют. И ведь вроде бы отрепетировали каждый момент саммита, а он все равно начался с импровизации. "Ну вот ты и стал первым главой КНДР, переступившим границу", – сказал Мун наверняка заранее заготовленную фразу. "Я бы тоже так хотел", – отвлекся он от сценария.
Есть, правда, еще кое-кто, для кого и это отнюдь не железно. Но они и его решили подключить к урегулированию. Хотя сегодня у них и без него неплохо получилось. Впрочем, и без аналогии не обошлось. Они, как и он с Макроном, тоже посадили одно дерево на двоих. И под этой сосной дали клятву никогда не воевать и избавить полуостров от ядерного оружия. До того подписали декларацию о том же. Теперь у них есть то, что не вырубить топором. Осталось этот топор как следует закопать. Чтобы приблизить время, когда только сосна мира и будет напоминать, где юг, а где север. И то лишь тем, кто знает, что с северной стороны на стволе мох.